Смертельный груз

Для мужчины своих лет Буарак сейчас выглядел до странности старым и изможденным. В его черной шевелюре местами пробивалась седина, щеки запали, выражение лица казалось глубоко печальным, а глаза смотрели серьезно и устало. И хотя говорил он спокойно и негромко, его явно охватили эмоции, и потому Буарак, казалось, не мог подобрать слова. Но затем, в отчаянии взмахнув рукой, он нашел в себе силы продолжить:

– Мне было нелегко решиться рассказать вам все, но, увы, я сам заслужил такую муку. Не стану ходить вокруг да около: я пригласил вас сюда сегодня вечером, чтобы сделать признание. Да, господа, вы видите перед собой глубоко несчастного, во всем виновного человека. Я убил ее, совершил убийство той жуткой ночью после званого ужина. И с тех пор не знал ни секунды покоя. Я страдал так, как вы себе даже представить не можете. Меня словно низвергли в ад. За последние несколько недель я постарел заметнее, чем за годы нормальной жизни. А теперь, когда к моим личным мучениям добавилась мысль о неотвратимом наказании, которое станет результатом вашего расследования, у меня не осталось больше сил терпеть. Этому невыносимому напряжению пора положить конец. И поэтому после долгих раздумий я решился выступить с признанием и покаянием.

Ла Туш уже не сомневался в серьезности намерений и искренности этого человека. Но его подозрения еще не до конца развеялись. И он задал вопрос, который напрашивался сам собой:

– Но почему вы для этого пригласили нас сюда, мсье Буарак? Гораздо логичнее было бы отправиться в Сюрте и поговорить с мсье Шове.

– Знаю, мне так и следовало поступить. Но подобный вариант показался мне чуть легче. Поймите, господа, даже здесь, сидя в своем собственном доме, рассказывать об этом очень тяжело. А там, в присутствии многочисленных официальных лиц, среди которых наверняка нашлось бы немало глупцов, зная, что твои слова записывает стенографистка… Я бы не смог заставить себя говорить. А вам расскажу все, отвечу на любые вопросы, чтобы потом ко мне не приставали с этим. Надеюсь только, что мой конец наступит скоро. Вы сделаете все необходимое, на суде я признаю свою вину. Согласны?

– Да, мы вас выслушаем.

– Я буду вам за это весьма признателен.

Буарак с заметным усилием взял себя в руки и потом продолжал говорить тихо, не позволяя эмоциям захлестывать себя:

– Боюсь, мое заявление займет продолжительное время, поскольку мне придется начать издалека, чтобы вы смогли понять обстоятельства, приведшие к столь страшной развязке. Значительная часть истории вам уже известна. Вы знаете, что моя жена и Феликс полюбили друг друга еще в школе живописи, но ее отец отказался дать разрешение на их брак. Затем я сам стал жертвой очарования Аннетты и попросил ее руки. Она и ее отец скрыли от меня то, что произошло в художественной школе. Мое предложение рассмотрели благосклонно, и мы поженились. Полагаю, вы выяснили и другое: с самого начала наша семейная жизнь не сложилась. Я всем сердцем любил Аннетту, но она оставалась ко мне совершенно равнодушна. Не стану вдаваться в детали. Очень скоро я понял, что она вышла за меня, поддавшись приступу отчаяния после разрыва помолвки с Феликсом. Аннетта причинила мне огромные моральные страдания, хотя я прекрасно понимал истинные мотивы. Ее поступки не были заранее обдуманы или злонамеренны. Она, вероятно, сама не представляла, насколько силен окажется удар для меня.

Отчуждение между нами становилось все глубже. Совместная жизнь постепенно превратилась в сплошное испытание. А потом я познакомился с Феликсом и пригласил его к себе домой. Лишь много недель спустя я узнал, что он и был тем молодым человеком, в которого моя жена влюбилась студенткой школы живописи. Однако вам не следует считать, что кто-то из них совершил бесчестный поступок в отношении меня. Они вели себя достойно. Жена превратила мое существование в муку, это верно, но она не сбежала с Феликсом, да и он сам, насколько мне известно, никогда не предлагал ей ничего подобного. Они вновь стали близкими друзьями, но не более того, если только я не заблуждаюсь. В этом им можно отдать должное, что и делаю вполне искренне.

Но со мной все обстояло совершенно иначе. Полностью лишенный возможности стать счастливым в собственном доме из-за отвратительного поступка жены, теперь позвольте называть вещи своими именами, которая вышла за меня замуж, хотя любила другого человека, я поддался искушению искать счастья на стороне. И по воле случая встретил ту, с кем действительно мог бы познать такое счастье. Вам никогда не выведать ни ее имени, ни каким образом я ухитрялся встречаться с ней, не вызывая ни у кого подозрений. Скажу только, что постепенно в наших отношениях наступила та стадия, когда уже ни она, ни я не могли продолжать тайную жизнь, встречи украдкой, свидания с многочисленными предосторожностями. Ситуация стала нестерпимой, и я решился положить ей конец. В вечер званого ужина я внезапно понял, что для меня открывается путь к свободе.