Смертельный пасьянс

Лео старался всегда быть честным. И с другими, и с собой. Да, эта женщина вызывала восхищение. Как произведение искусства, хорошо написанная книга. Это почти эстетическое удовольствие. Конечно, ее самопожертвование, доброта и благородство вызывали уважение. Но… Ведь это далеко не все.

Лео мог бы убедить себя, что его интригует эта женщина из-за того, что ее пока невозможно прочесть, ее собственные переживания, скрытые, настоящие, недоступны для взгляда Червонного Короля. Это не стоит скидывать со счетов. Но это только полуправда.

Лео считал эти моменты. Дарья кинулась к нему, отдавая свое тепло, спасая его в машине. Странное желание вернуть ему эти совершенно ненужные деньги. Потом… Потом ее теплота и нежность к Алану. И собственная реакция Лео. Нечто напоминающее зависть. А заодно детскую обиду и желание видеть это тепло и нежность на ее лице, когда она посмотрит на самого Лео. И, наконец, «спасибо» час назад в комнате сестры. Тоже теплое и настоящее. Только…

Оно не перекрывало того жуткого чувства беспомощности, которое Червонный Король испытал в тот момент, когда увидел небольшую ранку на ладони Дарьи от укола застежкой броши и вид этой проклятой вещицы на груди женщины. Жуткое, леденящее чувство. Преддверие потери. И боли. Парализующее и рождающее страх. Страх потерять ее…

Червонный Король злился. А когда он пребывал в таком состоянии, он действовал. Где-то там, наверху, на втором этаже немаленького особняка Дарья вышла из комнаты сестры. Лео слышал ее легкие шаги. Но она не спускалась.

Уже в который раз в этом доме Червонный Король устало вздохнул и отправился к лестнице.

6

Ирак, Эн-Наджаф, наше время, 16.45

Древний город Харуна ар-Рашида плавился от жары. Улицы выглядели такими же пустыми и мертвыми, как и кварталы Долины Мира с тысячами ее мавзолеев. Пока там души мертвых ждали Судного дня, живые в Эн-Наджафе жаждали прохлады.

Он ненавидел этот город, этот климат, этот мир и этих людей. Он вообще ненавидел людей. И себя, свой дар, эту бесконечную игру теней и света в весах Равновесия. Но ничего. Осталось всего несколько часов. А потом все изменится. И мир. И люди. И он сам. Больше не будет Равновесия. Не будет Колоды.

А пока он вошел с улицы в свой дом, вернее, жалкое пристанище, которое он тут получил, стянул с головы куфию, отбросил прочь. Еще один ненавистный предмет, сейчас горячий и полный песка и пота. Раздевшись по пояс, он стал омывать себя противной теплой водой, такой же мерзкой, как и все вокруг. Но все же она приносила легкое облегчение.

Одеваться заново он не посчитал нужным, хотя это несколько противоречило местным правилам. Ну и плевать. До отъезда из этой поганой страны всего пара часов. Уже можно начинать чувствовать себя свободным.

Как он это предвкушал! Ждал этой свободы и того, что последует за ней. Всего через каких-то 12–14 часов, как только девчонка умрет и ее сила перейдет к нему. Когда бубновая масть замкнет круг, закончит древнее заклинание. Еще немного.

Он устало, но победно улыбнулся. В этот адский час не мог отказать себе в маленьком удовольствии. Раскрыть Колоду. Расклад стал ежедневным ритуалом. По велению его силы карты вставали на места. И обещали, приближали его к цели…

Старинные картинки взметнулись веером и зависли в воздухе. Масть к масти, ранг за рангом. Конечно, он не Король и не видит всего. Но так ли это важно? Ведь он знает каждого из магов Двора лично. Раньше они казались недосягаемыми. Они были далеки и при этом опасны. Но их срок вот-вот выйдет. И что останется?

Красавчик Лео с его глупыми чувствами? Удачливый, всегда учтивый и циничный. Да, когда-то Червонный Король смог причинить ему ощутимую боль. Но… Он усмехнулся, представив, как наверняка скрутило мага, когда умерла Восьмерка Червей. За боль уже расквитались. Осталось отомстить за унижение.

Старик Треф… Жалкий жадный ублюдок. С ним будет проще всего. И веселее. Долго ли он проживет без своих богатств? Ему давно пора покинуть Двор. И поплатиться за свою надменность и хамство.

Пиковый Король. Самый молодой и сильный. Самый ненавистный. Тот, кто отнял так много. Кому досталось то, что никогда не должно было принадлежать. Тот, кто обманул Судьбу и умер. Но… дважды такому не случиться. И если повезет, в этот раз мальчишка умрет. Как и Дарья.

Ее он тоже ненавидел. За все. За факт ее существования. За ту ночь 13 лет назад, которая сломала его будущее. За унижение четыре года назад. За ее холодный расчет, насмешку, властность. А ведь она даже не имеет масти!

Он вглядывался в карты. То, что должно случиться так скоро, смерть обожаемой Дашиной сестрички Женечки, – отдельное удовольствие.

Он пробежал взглядом по ветке Треф. С удовлетворением отметил погасшие карты. Пики… Моника была такой милой, мягкой, теплой… расчетливой стервой.

Бубновая масть. Всего-то три карты. И вот она, почти погасшая, с трудом мерцающая Женя… Он чуть подался вперед… Неужели повезло? Значки масти мутнели буквально на глазах. Как последние тяжкие удары сердца. Раз… Два… Даже раньше срока?..