Смертоносная планета

К вечеру, успехи в деле расчленения черепахи оказались более чем скромными. Все, что удалось сделать до наступления ночи, — обезглавить черепаху, и порубить на части ее хвост, изысканный деликатес во все времена. Туша, поднятая наверх, была такой огромной, что проблема с мясом была решена на многие месяцы вперед.

До наступления темноты, люди соорудили нечто вроде сарая, чтобы уберечь тушу от вездесущих птеродактилей, что, время от времени, продолжали наведываться к людям. Вот только поживиться было нечем. То, что хищные птички могли использовать в пищу, хранилось на чердаке, куда крылатым бестиям дорога была заказана. Не было на крыше и людей, на которых можно напасть в темноте.

На ночь крыша была объявлена запретной зоной, нахождение на ней запрещалось всем без исключения. Ранее дежурившие на крыше наблюдатели, расположились на чердаке, вблизи закрытых на засовы выходов на крышу. На тот случай, если какая-нибудь крылатая тварь будет настолько наглой, что попытается вломиться на чердак. Подобных случаев еще не было, но все когда-нибудь случается впервые.

Чтобы туша не пострадала от нападения ночных разбойников, появлявшихся в человеческих владениях в самое неподходящее время, были предприняты меры предосторожности. Над исполинской тушей был сооружен навес, рассчитанный на несколько дней, время, необходимое людям для того, чтобы выковырять мясо из-под панциря, и закатать его в консервы, для длительного хранения. Консервированное мясо понадобится экспедиции, с отправкой которой, теперь было решено окончательно.

Сделать укрытие, надежно уберегающее тушу от всякого рода разбойных поползновений, не удалось по нескольким причинам. Здесь и нехватка времени, и отсутствие должного количества древесины, необходимой для столь масштабного строительства.

В ход были пущены все имеющиеся у людей запасы, но и этого оказалось мало. Получившееся строение больше походило на разноуровневый забор, построенный придурковатым неумехой. После каждой доски имелся промежуток, вдвое больший, нежели сама доска. Для человека такой сарая не был препятствием, для тупоголовых ночных разбойников, преграда более чем существенная. Но, даже при такой экономии подручных средств, их не хватило на весь периметр сарая. Было оставлено несколько проходов, достаточно просторных, чтобы туда могла протиснуться даже такая громоздкая и неуклюжая тварь, как птеродактиль.

Оставляя проходы, люди заботились не о пропитании летающих тварей. Имелся у них в отношении птичек, особый расчет. Люди надеялись, что в тупых головах летающих монстров выработался условный рефлекс, — не следует протискиваться в тесный проход, если не желаешь там околеть. Люди рассчитывали на то, что этот рефлекс выработался у летучих тварей за время ночных сражений за обладание крышами и чердаками, когда было изрядно поубавлено зловредное "птичье" племя. Для тех, кому полученный при общении с людьми урок не пошел впрок, был приготовлен сюрприз. Во всех проходах были установлены на время демонтированные с плотов арбалеты среднего калибра, настроенные, как самострелы. Самых голодных и любопытных "птичек", ждал радушный прием.

Выход в море отменялся в связи с разделкой исполинской туши, где предстояло выполнить колоссальный объем работ. Не резон отправлять в море три десятка крепких мужчин, чьим рукам найдется применение на базе.

С наступлением темноты люди укрылись на чердаке, набираться сил на день грядущий, обещавший быть тяжелым. Бодрствовали лишь часовые, охраняя сон людей от неприятных неожиданностей. Всю ночь до них доносились гортанные вопли птеродактилей, кружащих вблизи сарая, и скачущих по крыше, не рискуя лезть внутрь, даже видя столь соблазнительную поживу. К утру, они убрались прочь, оставив на месте ночного сборища пробитого стрелой самострела храброго, но неудачливого гурмана.

С восходом солнца, люди принялись за работу. Мужчины, вооружившись пилами и топорами, окружили обезглавленную и обесхвостенную тушу черепахи, до которой вчера, за недостатком времени, руки так и не дошли. Но теперь у них в запасе был целый день, когда можно трудиться без помех, не опасаясь враждебного вмешательства. Птеродактили днем не летают, да и ночью, помятуя полученный урок, появятся не скоро. Их неудачливый собрат пошел под нож. Пусть грубое, и почти безвкусное, но это все-таки мясо, кладезь животного белка, без которого человеческому организму не обойтись.

Массивный, словно литой черепаший панцирь вызывал восхищение и невольную дрожь. Несколько минут простояли люди возле него, впав в восхищенный ступор.

Андрей вышел из ступора первым, и, замахнувшись от души, рубанул топором по панцирю, в месте, где рельеф его показывал наличие соединительной полосы, объединяющей две половинки в единое целое. Это было самое слабое место, именно сюда и надлежало бить, чтобы добиться желаемого результата.