Смирение

Господом, если не благодаря воцарению в нас Иисуса,

вместо нашего «я»?

Позвольте мне повторить вновь и вновь: я страдаю,

когда вижу, как мало мы, ученики Иисуса, стремимся

достичь Его смирения. Какой урон наносит делу

проповеди Евангелия это ужасающее отсутствие смирения

в церкви. Смиренные и полные любви христиане часто

встречают противление этому духу любви и снисхождения.

Многие с трудом переносят других, не говоря уже о том,

чтобы любить их и поддерживать единство духа в союзе

мира! Таким образом, дети света, вместо того чтобы быть

проводниками радости, часто становятся преткновением

для других, осложняя своим поведением их жизнь, что

приводит к враждебности и даже ожесточению. Все это

происходит из-за отсутствия смирения, когда человек себя

считает ничем и радуется своему ничтожеству; когда он,

как Иисус, стремится быть только рабом, помощником и

утешителем других, даже самых малых и недостойных.

Почему столь многим из тех, кто с радостью отдался

Христу, несравненно труднее отдаться также своим

братьям? Разве не виновна в этом также и церковь, которая

пренебрегла обучением и проповедью смирения как самой

важной христианской добродетели, как самого

Драгоценного дара и благословения? Слишком редко

Иисус выставлял смирение напоказ, хотя оно не только

необходимо, но и достижимо для каждого христианина. Но

не будем терять мужество! Чем глубже мы сознаем

отсутствие смирения и скорбим об этом, тем более будем

надеяться на Бога и просить у Него. Поэтому будем видеть

в каждом человеке, с которым нам трудно, который

причиняет нам страдания, данную Богом возможность

возрастать в благодати смирения. Любая борьба с нашими.

отрицательными чертами послана Богом, чтобы изменить

и очистить нас! Будем твердо верить, что благодаря

присутствию Иисуса в нас Бог есть все, а наше «я» -

ничто, чтобы мы могли любовью служить друг другу.

29

Смирение и святость

«Всякий день простирал Я руки Мои к народу

непокорному, ходившему путем недобрым, по

своим помышлениям, ...который говорит:

«остановись, не подходи ко мне, потому что я

свят для тебя» (Ис. 65:2,5).

Самое лучшее доказательство истинности святости

— это возрастание в смирении. Смирение позволяет

Божьей святости обитать в творении и сквозь него

просвечивать. Иисус в нас — это наша святость. Его

Божественное смирение — тайна Его жизни, смерти и

воскресения — должно стать тайной и нашей жизни.

Поэтому единственное, действительно безошибочное

свидетельство нашей святости — это наше смирение по

отношению к Богу и людям.

Итак, главная черта ложной святости — отсутствие

смирения. Каждый, кто ищет святости, должен следить за

тем, чтобы начатое духом не окончилось плотью, ибо

гордость скрывается именно там, где мы менее всего ее

ожидаем! «Два человека вошли в храм помолиться: один

фарисей, а другой мытарь». Нет такого места, ни такой

должности, как бы ни были они святы, где не мог бы

обосноваться фарисей. Даже в Божьем храме гордость

умеет поднять голову и сделать святое место ареной своего

превозношения.

Но с тех пор, как Иисус обличил высокомерие

фарисея, фарисей охотно принимает положение мытаря;

поэтому тот, кто сознает свое глубочайшее падение, должен

быть так же бдителен, как и тот, кто достиг высокого

Уровня святости. Именно когда мы следим за тем, чтобы

наше сердце стало храмом Божьим, мы замечаем, что

можем быть одновременно и фарисеем и мытарем.

Мытарь вдруг сознает, что опасность угрожает ему не со

стороны стоящего рядом фарисея, но находится в нем

самом, что он может так же хвастать своим «великолепным

покаянием», как фарисей хвалился своими достоинствами!

Поэтому будем остерегаться в Божьем присутствии гордо

причислять себя к самым святым (все равно, какого типа

30

— мытарей или фарисеев)! «Боже! благодарю Тебя, что я

не таков, как прочие люди, ...или как этот мытарь» (Лк.

18:11). Наше «я» находит повод для самодовольства и npи

благодарении, даже когда мы признаем, что всем обязаны

Богу. Даже тогда, когда в храме звучат слова раскаяния и

полного доверия Божьей благодати, фарисей может

вложить в них ноту самодовольства; мы превращаем Бога

в статиста, который должен поздравить нас с успехом. Так

гордость умеет облекаться даже в одежду покаяния и

восхваления Бога! Если мы и не произносим открыто слов:

«Я не такой, как другие люди», и даже если отрекаемся от

них, смысл их часто определяет наше отношение к