Смотри в лицо ветру

Понемногу на столбах раскинулось укрепленное поселение, соединенное цепочками мостов – вначале деревянных, затем каменных, еще позже железных и стальных, – которое стало средоточием власти, местом почитания и паломничества, а также центром образования и науки. За века и тысячелетия поселения возникли на всех столбчатых утесах, кроме Большого Пальца; впрочем, даже он целое столетие служил фортом, оснащенным тяжелыми пушками. Обитатели столбов постепенно застраивали и вересковые пустоши на побережье, тянувшиеся от края скал вглубь острова.

В Последней Интеграционной войне город, как и ряд других городов планеты, был уничтожен атомными бомбами, которые полностью разрушили один столбчатый утес, ополовинили другой и оставили на берегу кратер в форме огромной восьмерки, смявший ту часть скального плато, где располагались жилые кварталы города.

Город так и не возродился. Утесы, отсеченные от берега двойным кратером, пустовали много веков, став местом экстремального туризма и приютом для горстки отшельников и миллиона морских птиц. Одно время, в период подъема религиозных настроений, на двух столбах устроили монастырь, а потом Комитет начальников штабов объявил все столбчатые утесы учебным полигоном, и все построили заново – не восстановили только мосты на остров, – но тут Ставку перенесли за пределы планеты, и военную базу законсервировали, оставив там лишь обслуживающее подразделение.

Теперь это место стало его домом.

Квилан облокотился на парапет, глядя на белое кружево прибоя в трех сотнях метров внизу, у подножья Среднего Пальца Любовника. С высоты казалось, что волны движутся очень медленно, будто их, неведомо где возникших, утомило длительное путешествие по океану.

Здесь он пробыл уже двулунный месяц. Его обучали и подвергали всевозможным проверкам. О миссии по-прежнему не было известно ничего, кроме ее самоубийственного характера. Вдобавок его могли и не взять: выяснилось, что за честь исполнить сомнительное задание боролись еще несколько кандидатов. Он согласился – на случай, если его не выберут, – подвергнуться процедуре стирания памяти, что превратило бы его в обычного монаха Кадрасетской обители, сломленного войной.

Как правило, на половине его занятий присутствовала полковник Геджалин. Боевые искусства преподавал немногословный коренастый челгрианин по имени Уолом, покрытый рубцами шрамов, – наверняка военный или из бывших, хотя чина своего он не называл. Другого наставника звали Чуэльфьер: этот дряхлый седошерстный старик во время лекций как будто преображался, забывая о немощи и о преклонных летах.

Иногда Квилан видел военных – тех, кто постоянно жил на базе, – а также немногочисленную прислугу и даже Ослепленных Невидимых, которые в годы Войны Каст сохранили верность старым обычаям.

Занимаясь своими делами, Ослепленные (верхнюю половину их лиц закрывали зеленые повязки – символ сословной принадлежности) легко и свободно передвигались по утесу, что свидетельствовало о давней привычке и умелом использовании эхолокации: звонкие щелчки когтей отражались от бетонных конструкций и пустот в камне. Здесь, на головокружительной высоте над океаном и скалами у подножья утеса, Ослепленным приходилось всецело полагаться лишь на надежность стен и неизменность архитектурных сооружений.

С утеса Квилана не выпускали. Он подозревал, что на других утесах военной базы, соединенных длинными прочными мостами, проходят аналогичный отбор его неведомые соперники и кому-то из них, может быть, повезет.

Он поднес к лицу ладонь, посмотрел на выпущенные когти. Вытянул руку, повернул ее так и эдак. Теперь он набрался сил, нарастил мускулы. Неужели для успеха миссии так важно пребывать на пике физической формы или же армия – или те, кто стоят за этим проектом, – тренирует его на всякий случай?

На обращенной к океану стороне утеса находился круглый строевой плац, с боков ничем не огороженный, а сверху прикрытый навесом из белых полотнищ, будто старомодными парусами. Здесь Квилана обучали фехтовать, стрелять из арбалета, пользоваться огнестрельным оружием и ранними моделями лазерного, а кроме того наставляли в применении как изощренных, так и грубых приемов боя на ножах, когтях и зубах. Ему дали понять, что рукопашный бой с представителями других рас может отличаться от привычного, но развивать эту тему не стали.

Однажды на утес прилетели врачи, увели Квилана в большой, но, по всему судя, редко используемый госпиталь в глубоких пещерах под базой, вставили ему усовершенствованную душехранительницу, но этим и ограничились. По слухам, агентам и исполнителям особых миссий внедряют различные устройства связи с прямым подключением к мозгу, пересаживают обонятельные луковицы для распознавания отравляющих веществ и железы для секреции ядов, подкожные боевые системы… список можно было продолжить, но ничего из этого Квилан не получил, что само по себе было любопытно.

Ему намекнули, что исполнитель, возможно, будет действовать не в одиночку. Это тоже было любопытно.