Смотритель маяка

Тим повёл себя непредсказуемо сдержанно, будто поменявшись с Эмилем ролями:

– Приятно познакомиться, Вика. Артём, у тебя прекрасный вкус.

– Спасибо. Вика, что тебе заказать?

– Ничего. Я недавно пообедала, – ответила она.

– Тогда устраивайся удобнее, я собираюсь рассказать друзьям о Проводнике.

В институте Артём просидел в кабинке туалета добрых двадцать минут, пропустив начало консультации. Проводник с гиеной загнали его туда после пробежки по коридорам альма-матер. Гиена пыталась просунуть морду в промежуток между полом и дверью, но получила хорошего пинка. Проводник пробовал шпингалет на прочность и остался ни с чем, поскольку Артём упирался в стену с противоположной стороны. Только с исчезновением скверного запаха стало понятно, что противостояние выиграно. Этот эпизод он решил сохранить в тайне.

– Прежде чем я начну, мне придётся взять с вас обещание держать язык за зубами. Не смейтесь и не крутите пальцем у виска. Дайте закончить рассказ, после чего можете хоть четвертовать.

– Почему бы сразу к этому не перейти? – спросил Тим.

– Вы готовы внять моему слову?

– Всегда готовы, – сказал Эмиль.

– Готовность номер один, – подтвердил Тим.

– Тогда начнём.

3

Лифт плавно остановился на двенадцатом этаже вместо шестнадцатого. Свет моргнул, цифры на дисплее превратились в инопланетные иероглифы. Артём с Викой переглянулись. Кнопки на панели не реагировали на нажатия, кабина не желала реанимироваться.

– Превосходно, солнышко, – доложил Артём. – Мы застряли. У меня только один вопрос – сколько раз мы сможем заняться сексом, пока нас вытаскивают?

Вика показала на запрятанный в верхней части чёрный глазок видеокамеры:

– Чем мы её заклеим?

– Сама запотеет, – Артём сделал вид, что расстёгивает ремень. Вика хихикнула.

– Если вы застряли, позвоните по номеру, – прочитала она. Далее на информационной наклейке фломастером был выведен номер телефона диспетчера. – Позвоним?

Артём набрал номер, и, слушая гудки пробормотал:

– Тому, кто не пользуется мобильным телефоном, лучше ходить пешком.

С другого конца донёсся прокуренный женский голос. Артём объяснил ситуацию, назвал адрес дома и номер кабины. Выслушал ответ и отключил связь.

– Ну что? – Вика ждала пояснений.

– Всё плохо, – мрачно сообщил он. – Спасатели прибудут только утром. Советовали зря времени не терять, подтянуть английский или вызубрить «Евгения Онегина». Шутники. Сыграем в города?

– Артём?!

– Не волнуйся, – он цокнул языком, – поломка лифта в этом подъезде – своего рода забава. Ни дня без застреваний. Обычно он засыпает минут на десять, не более. Так сказал диспетчер.

– Жильцам от этого не легче.

– Я раньше никогда не застревал в лифтах. – Артём навалился на поручень. – А ты?

– Ни разу. – Вика прислонилась к нему спиной. Он погладил подтянутый живот, зарылся носом в пахнущие жасмином волосы.

– Парням ты понравилась. Чуть слюнями не подавились.

– Думаешь, они тебе поверили?

– Если вечером за мной не приедут санитары, значит, поверили, – отшутился он. – Ты доверяешь знакам?

– Смотря каким.

– Вдруг мы не случайно застряли? Что если некие силы предостерегают нас от общения с Надеждой?

– Это называется апофения, любимый. – Она перебирала пальцы его руки, щекотала ладонь, скобля по ней ровными ногтями.

– Апо… чего?

– Поиск закономерностей в окружающих явлениях. Например, вера в счастливые числа.

– О да, с этим у меня полный порядок, – заверил он. – Вот ещё пример. Лифт остановился, чтобы мы занялись сексом. Как тебе такая апофения?

– Она тут ни при чём.

– То есть ты не возражаешь? – оживился Артём.

– Камера, милый, – напомнила Вика.

– Мы будем стоять к ней спиной.

– Дурачок! – Она поцеловала его в подбородок. В этот момент лифт возобновил движение.

– Да он потешается над нами! Бьянки фортунэ мучато бинезе паразито! – пародийно возмутился он.

– Твой итальянский становится всё колоритнее.

Надежда ждала их на лестничной площадке в чёрном траурном платье. За прошедшие со встречи в морге четыре дня она много ревела. С исхудалого лица не сходила бледность.

– Застряли! Сладу с ним нет, мучаемся сколько, а исправить не могут.

В телефонном разговоре Артём предупредил вдову, что будет не один. Она провела их в гостиную, предложила чаю, от которого они вежливо отказались. В квартире пахло дешёвыми спиртовыми каплями. Артёму этот запах был до боли знаком. Рядом с фотографией Алексея, обрамлённой чёрной лентой, на подоконнике стояла накрытая куском хлеба стопка водки.

– Сестра с дочкой ушли в магазин, – объяснила Надежда, присаживаясь в кресло напротив них. – Не нужно им слышать то, что вы хотите сообщить. Да я и сама не знаю, что вы можете сказать.

– Сестра живёт с вами? – спросил Артём.

– Да, перебралась незадолго до смерти мужа из деревни. Помогает по дому, гуляет со Златой. Без неё я бы с несчастьем не справилась. – Женщина подняла куклу с оторванной головой. Немного повозившись, вставила её на место. – Артём, мне очень плохо. И если вы пришли издеваться надо мной, то у вас нет сердца. Моя жизнь разрушена, муж на кладбище, а ребёнок отказывается верить, что папа больше не вернётся.