Смута. Ее герои, участники, жертвы

22 октября оба ополчения организовали мощную атаку на Китай-город и взяли его. После этого начались переговоры с осажденными. Во избежание ненужного кровопролития договорились, что женщины и дети выйдут из Кремля. После этого 26 октября капитулировал и весь гарнизон. «Седьмочисленные» бояре один за другим выходили из кремлевских ворот. Казаки хотели было на них наброситься, но Трубецкой и Пожарский не позволили им это сделать. Каждый взял несколько человек под свою защиту и отвел в свою ставку. Арестованы были только поляки и их ярые приспешники типа Ф. Андронова.

Только после этого был организован торжественный въезд победителей в Кремль. Сначала из ворот вышел архиепископ Арсений с главной русской святыней — иконой Владимирской Богоматери. Полководцы спешились и стоя на коленях ее поцеловали. Потом все вместе отправились на торжественный молебен в Успенский собор, затем почтили другие кремлевские храмы. Радость омрачало то, что кругом были запустение и разгром. Все ценности были разграблены, царский дворец разломан: без полов, дверей и окон, которые были использованы на дрова. В подвалах были обнаружены чаны с засоленными трупами, которыми питались гайдуки.

На Совете уже двух ратей было создано новое временное правительство. Его главой, правителем, стал Дмитрий Тимофеевич, который был и знатнее, и выше чином Пожарского (последний был только стольником при дворе Василия Шуйского). Своей главной задачей правительство считало созыв представительного Земского собора для «царского обирания». Кроме того, в стране нужно было навести порядок, установить местную власть, выгнать сторонников короля Сигизмунда, восстановить Кремль и начать сбор денег в царскую казну, из которой следовало заплатить воинам за службу. Для выполнения этих задач были восстановлены некоторые приказы, по городам были разосланы гонцы с грамотами о созыве Земского собора и отправлены сборщики денег и продовольствия.

Несомненно, что Д. Т. Трубецкой сам стремился к престолу. Казалось, что у него есть все, чтобы быть избранным: знатность, заслуги перед Отечеством, сравнительно молодой возраст. Возможно, первоначально ополченцы мыслили именно его назвать новым государем. На одном из первых заседаний Земского собора он получил титул правителя государства и богатую волость Вага. В жалованной грамоте его заслуги были исключительно прославлены. По всему видно, что она была написана для того, чтобы повлиять на ум избирателей (аналогичные писания создавались и в период избрания на престол Бориса Годунова — «Повесть о честном житии царя Федора», и перед воцарением Василия Шуйского — «Сказание о Гришке Отрепьеве»). Но если на первых заседаниях Земского собора присутствовали в основном ополченцы, то позднее доминировать стали представители городов. Им Трубецкой не нравился, поскольку они знали о его измене царю Василию, малопопулярной службе второму самозванцу и даже крестоцеловании Псковскому вору Си-дорке. Получалось, что и по своим убеждениям, и по своему поведению князь был не слишком тверд и благонадежен.

Трубецкой безропотно отнесся к решению большинства и не стал добиваться власти силой оружия — ведь это привело бы к новому междоусобию, которого все боялись. Вместе со всеми он согласился с избранием на престол шестнадцатилетнего Михаила Романова, двоюродного племянника царя Федора Ивановича. Хотя этот юноша не имел никаких личных заслуг перед Отечеством, но по своему происхождению и родственным связям устраивал большинство.

После того как 21 февраля имя нового царя было объявлено официально, оба полководца продолжили исполнять свой долг: поддерживали порядок в столице и ее окрестностях, сформировали Костромское посольство к избранному царю и его матери, делали все возможное, чтобы собрать средства и продовольствие для царского обихода. Узнав, что молодой царь боится ехать в столицу, чтобы не оказаться на положении заложника у ополченцев, ведь у него не было собственных вооруженных сил, Трубецкой и Пожарский написали ему униженное письмо, в котором просили разрешения встретить его. Несомненно, что для заслуженных полководцев это было очень неприятно делать, но иного выхода не было. Новый царь был необходим измученной стране.