Снайперы. Огонь на поражение

Экипаж первого «BMW R75», услышав выстрелы, среагировал вполне предсказуемо. Пулеметчик выпустил неприцельную длинную очередь в поле, а водитель, сбросив скорость, попытался развернуть своего трехколесного «коня», что было сделать не так уж и просто из-за узкой грунтовки и росшей по обеим ее сторонам густой высокой травы. Тем не менее, ему почти удалось осуществить данный маневр (потеряв, правда, при этом вывалившегося из подскочившей на кочке коляски напарника, которому, впрочем, с учетом пулевого отверстия, образовавшегося секундою ранее в его голове, было уже все равно…). И немец, впившийся побелевшими пальцами в руль и вытаращивший полные животного страха глаза, даже на миг поверил, что выберется из передряги живым. Но старшина Овечкин, имевший, как известно, абсолютно противоположное мнение на сей счет, точным выстрелом сразил гитлеровца наповал…

…С затянутого тучами неба брызнули капли дождя. Андрей мельком взглянул на заглохшие в отдалении мотоциклы, затем положил винтовку на землю, перевернулся на спину и задумчиво произнес:

– Ну, вот, кажется и все…

– Ты об этих фашистах, дядя? – просто так, чтобы что-то сказать, спросил Поздняков.

– Сам толком не знаю, – закрыв глаза, ответил старшина, – наверное, о скоротечности и непредсказуемости жизни вообще.

– Странно подобное слышать, – изумился Сергей, – Андрея Вениаминовича, общепризнанного балагура и неисправимого оптимиста, вдруг на философию потянуло…

– Не суди о людях поверхностно, мой юный друг, дабы не заблуждаться! – глубокомысленно произнес Овечкин и поднял указательный палец вверх. – Зри в корень!

– Последнюю фразу не ты придумал, Андрюха! – звонко рассмеялся сержант. – Я ее уже раньше слышал, еще до войны!

– Так я на авторство и не претендую, – легко согласился Овечкин, – это из книги «Полное собрание сочинений Козьмы Пруткова»! Девятнадцатый век, как-никак!

– Значит, ты, получается, в некотором роде библиофил? Уму непостижимо!

– А что, не похож разве? – Андрей приоткрыл один глаз.

– Если честно – не очень! – хмыкнул Поздняков.

– Вот я и говорю – зрите в корень, молодой человек!.. – старшина внезапно поморщился и громко чихнул. – Точно!

– Будь здоров, дядя!

– Спасибо, и тебе не хворать!

Овечкин рывком сел и, заморгав ресницами, принялся яростно тереть переносицу.

– Кажись, простыл, – пробормотал он недовольно, – нос щекочет, аж жуть!

– Тебе чайку горячего хлебнуть надо или покрепче чего, – сочувственно произнес Сергей.

– Где ж ты в поле чаю разыщешь? – скорчил гримасу Андрей, но тут же радостно вскинул брови и расплылся в широкой улыбке. – А насчет того, что покрепче, – вот это золотые слова, месье Поздняков, без булды! Есть небольшая заначка у меня в вещмешке, да только я про нее и забыл с этой всей кутерьмой! Спасибо, друг, что напомнил! Микробы теперь не пройдут!

Лукаво прищурившись и блестя глазками, Овечкин развязал свой вещмешок и извлек из его недр фляжку, в которой что-то плескалось. Открутив пробку, он втянул носом исходивший из емкости специфический аромат, довольно передернул плечами и протянул сосуд юноше:

– Прошу, граф! Отведайте эликсира!

– Благодарю, сэр, но я воздержусь! – выставил перед собой ладонь Поздняков.

– Вот как! – с притворной обидой воскликнул Андрей. – Решил оставить больного товарища с жестокой болезнью наедине? Нехорошо, сударь, очень нехорошо! Пей, говорю, а то закурю!

– А ты что, разве бросил? – удивился сержант.

– Здрасьте, приехали! – всплеснул руками Овечкин. – Уж год, как я папиросу в зубах не держал!

– Сколько?! – едва не задохнулся от подступившего к горлу смеха Сергей.

– Ну, может, чуть меньше, – не смутившись ни капли, поправился старшина и взглянул на часы, – если быть совсем точным, то двенадцать часов и восемь минут! А это, на всякий случай, мировой полноценный рекорд! Потому пей и не кочевряжься!

– Ладно, дядя! Подчиняюсь твоему шантажу!

Юноша взял у Овечкина емкость, коротко выдохнул, сделал маленький осторожный глоток и закашлялся с непривычки. Лицо Позднякова сразу порозовело, а в глазах выступили слезы.

– Что это, спирт? – вернув фляжку ее владельцу, хрипло спросил он.

– Самый что ни на есть настоящий, чистый и неразбавленный! – победоносно воскликнул Андрей и совершил пару щедрых глотков.

– Ты пищевод этим зельем сожжешь! – укоризненно молвил Сергей.

– А также испорчу желудок и поджелудочную железу, – завинчивая пробку, добавил Овечкин. – Это давно все известно, мама у меня врач…

Скривившись и замотав головой, старшина вновь отчаянно чихнул и, жестом остановив собравшегося что-то сказать Позднякова, проговорил, немного гнусавя в нос:

– Пора возвращаться, дорогой шевалье! Ребята, поди, заждались…

Глава 15