Снег и Сера

Толпа гвардейцев отреагировала не сразу. Возникла сумятица, потому как стоявшие в коридоре не разобрали крика Олетты, а находившиеся в комнате растерялись.

* * *

Где-то далеко под грудой одеял проснулась Кольгрима. Камень ещё грел, но уже совсем чуть-чуть. Однако, чернокнижница проснулась не от холода, а от того, что она видела во сне.

— Это была ошибка, — сказала она во тьму.

* * *

Георж бежал вверх по лестнице. Он окончательно загнал своего верного коня, но тот, по счастливой случайности, если это так можно назвать, упал и забился уже перед самыми воротами дворца. Командуя тем небольшим отрядом, что сумел за ним поспеть, визирь спешил к Повелительнице, размахивая мечом и перескакивая через две-три ступени разом, а также через валяющиеся то тут, то там тела, и лавируя между, а иногда и отталкивая, бегущих ему на встречу придворных.

До покоев Асатессы оставалось всего два лестничных пролёта, когда дверь, ведущая на этаж, просто взорвалась обломками дерева, и взору Георжа предстала уродливая фигура полуженщины-полузмеи. Она таращилась на князя уродливыми чёрными глазами, а узкий раздвоенный язык быстро-быстро выскакивал и скрывался между испачканных кровью оскаленных острых зубов. У демона отсутствовала кисть на правой руке, а левой она тащила за собой за шкирку женщину. «Алана», — пронеслось в голове у князя. Он встал в боевую стойку, тоже сделали и люди из его отряда.

С лестницы наверху послышался топот. Демона преследовали гвардейцы, что наконец вняли голосу Олетты и теперь пытались перехватить чудовище.

Демонесса затравлено посмотрела на Георжа, кинула взгляд на заходящую сверху гвардию и оглянулась назад. В следующий момент она молнией кинулась в свободную дверь. Дерево затрещало и Ламия со скоростью бегущей во весь апорт лошади заструилась по коридору, оставляя за собой следы крови.

Чинис на секунду замешкались, но из выломанной на лестничный пролёт двери возникла Олетта с искажённым злобой лицом. Она словно летела за безобразным монстром, перебирая ногами так быстро, что, казалось, едва ли касается пальцами пола. Все чинис побежали за воительницей, как если б за вождём.

Ламия затормозила, чуть не врезавшись в стену в конце коридора. Она огляделась, прошла сквозь первую попавшуюся справа дверь и очутилась в небольшой комнатке, видимо, принадлежавшей кому-то из низшей знати. Здесь никого не было. Демонесса вперила чёрные злые глаза в окно, прыгнула и полетела вниз, увлекая за собой обломки деревянной рамы, обрывки оконной бумаги и мелкий мусор. Внизу раздался полный боли крик Аланы.

* * *

Асатесса оставалась в сознании, пока вокруг неё суетились гвардейцы: они сбивали пламя и затаптывали его. Кто-то принёс горшок с цветком и теперь вытряхивал землю из ведра на горящую древесину. Особо крупные горящие балки отрубали и пытались выбросить подальше от дворца в разрушенное окно, благо в саду лежал снег. Привязанная к ней Ашая не двигалась. Повелительница надеялась, что сестра жива, только без сознания. Огня могло быть и больше, но там, где промахивалась Олетта, в мгновение ока всё становилось пеплом или обугленной головешкой. А где масло или уголёк касался нетронутых досок, им не хватало жара, чтобы прожечь лак с вулканическим пеплом, который надёжно защищал пол от случайно обронённой в ночи свечки.

Отряд во главе с Немисом наконец смог подойти к Повелительнице, не опасаясь ожогов. Они аккуратно разрезали верёвки и сняли Асатессу с сестрой, освободив их от пут.

— Повелительница, вы меня слышите? — в растерянности произнес Немис, поддерживая её голову.

— Д-да, — отозвалась та, и собственный голос показался ей таким далёким и чужим.

Над плечом Немиса возникла голова Георжа, который смотрел мимо Асатессы туда, куда ей не позволял повернуть шею молодой князь. Губы дяди дрожали, а глаза наполнялись слезами.

— Что с Ашаей? — тихо, практически умоляюще произнесла Повелительница.

— Всё хорошо, — обратил внимание на неё Георж и быстро утёр слёзы рукавом. — Отдохни, я обо всём позабочусь.

Асатесса хотела ещё что-то сказать, но вдруг почувствовала такую усталость, с которой ей было не справиться. Её глаз стал закрываться, и она начала проваливаться в забытье.

* * *

Ламия тащила Алану по белому снегу, оставляя на нём характерные красные разводы. Демон сделал всё, чтобы защитить носителя контракта, когда они прыгнули из окна, а затем перемахнули через стену. Несмотря на то, что чудовище обвило княгиню кольцами, всё равно при ударе в той что-то хрустнуло и теперь женщина висела безвольной куклой на её плече. Но носительница контракта была жива, иначе бы демонесса исчезла.

В один миг вокруг Ламии поднялась снежная буря. За ними шло что-то, что шептало проклятия на давно канувшем в забытье языке. Что-то, что было в этих горах задолго до того, как в него пришли чинис. Нечто первобытное и страшное, оно было гораздо хуже огня, обезобразившего и без того уродливого демона. Позади Ламии шёл холод: невообразимый, дикий. И у этого холода был голос.