Снег и туман

Принцесса ухмыльнулась и с силой воткнула за свое правое плечо только что добытый лук. Раздался звук рвущейся плоти, и серебристое орудие стало входить внутрь ее тела. На протяжении всего процесса на лице Юхуа играла слегка презрительная улыбка без намека на боль, словно она насмехалась над Ляньцюань, которая совсем недавно находилась в агонии, принимая в себя духовное орудие в первый раз.

Не понимая, почему реакции такие разные, Ци Лин посмотрел на Пятого апостола, и та мягко произнесла:

– Это ее дар: раны заживают невероятно быстро, поэтому и боли она чувствует намного меньше, чем мы. Когда духовное орудие в первый раз входит в тело, оно в форме энергии стекает в Печать. Обычно при этом князья и апостолы испытывают жуткую боль, однако для нее в этом нет ничего особенного, на самом деле Юхуа еще даже не раскрыла весь потенциал своего дара. Считается, что Силюр, ее князь – тот, кого называют Вечным князем, – обладает самой сильной способностью к выживанию.

– Завидуйте сколько хотите, вам нашего дара не светит, – они и не заметили, когда принцесса успела закончить прятать орудие.

Теперь девушка как ни в чем не бывало, грациозно стоя на спине Снежного Клыка, безболезненно вытащила из тела серебряный лук, который стал энергией и лишь на выходе принимал материальную форму. Шестой апостол взяла его, и белую гладкую кожу на тыльной стороне ладони укрыл золотистый узор плотных линий.

– Что ты задумала? – Ляньцюань настороженно посмотрела на нее, но ответа не получила.

От ног Тяньшу Юхуа вверх резко поднялся ветер, разметав ее волосы и юбки из тонкой ткани. Вытянув руку в сторону пучины внизу, пальцами она схватила пустоту. Из моря густых облаков вверх полетели три белых извивающихся змейки тумана, и, оказавшись в руке девушки, каждая превратилась в ледяную стрелу толщиной с запястье. Юхуа натянула тетиву, и та, пронизанная духовной силой, засияла темно-голубым светом, после чего пальцы девушки разомкнулись, и стрелы со свистом полетели в черную скалу неподалеку.

Стоило ледяным наконечникам вонзиться в цель, как тут же раздался грохот, и эхо сотрясло весь каньон так, что у Ци Лина даже слегка заложило уши. Со скал вниз к морю облаков посыпались черные камни, и в воздухе повисло облако пыли. Ляньцюань нахмурилась и посмотрела на обрыв: стрелы ледяного лука оставили там лишь три глубокие дыры, каждая размером с чашку, а из-за огромной силы удара в скале образовался разлом, и мрачная черная глыба стала похожа на лицо зловеще улыбающегося великана.

Принцесса с нескрываемым самодовольством смотрела на свое оружие.

– Не трясись ты так, я всего лишь оценила, как лук лежит в руке.

Седьмой апостол, стоя за спиной девушки, смотрел на нее вытаращив глаза.

Лицо Ляньцюань выглядело серьезным – ее слегка беспокоило, что столь разрушительное оружие досталось такой юной и строптивой девушке. Однако она не озвучила своей мысли вслух, просто повернулась и обратилась к Ци Лину:

– Нужно двигаться дальше. Внимательно приглядывайся к орудиям по пути.

Парень кивнул и повернулся к принцессе:

– Держись крепче.

Огромные крылья Сумракокрыла и Снежного Клыка раскрылись над плотным туманом и, оставляя за собой белые дуги света, моментально уплыли далеко вперед, напоминая пару лодок, рассекающих молочное море.

Никто из троицы апостолов не заметил, как в глубине каньона под слоем густого тумана нечто огромное слабо засияло темно-красным цветом, прежде чем вновь исчезнуть в пелене, словно на белоснежной коже гиганта на миг бесшумно забилась огромная вена.

* * *

Западная империя Асланд, Коридор Бездны

Инь Чэнь и Гуйшань Фэнхунь молча стояли перед бледным юношей. Вокруг царила странная атмосфера: было настолько тихо, что мужчины даже могли слышать дыхание друг друга.

Лицо мальчика окружал золотистый ореол солнечного света, пробившегося сквозь густые кроны и плотный туман, в этом мягком освещении он выглядел еще слабее, источая невероятно хрупкую красоту.

Седьмой князь едва заметно нахмурился, смутно разглядев на лбу парня тонкую полоску, похожую на порез от тонкого, не толще листа бумаги, лезвия, – из нее сочилась кровь. Хотя правильнее было бы сказать, что из раны что-то пыталось выбраться наружу. Однако стоило Инь Чэню присмотреться внимательнее, и все пропало – лоб юноши оказался чист.

Неужели ему показалось? Он отвел глаза и незаметно взглянул на стоявшего рядом Фэнхуня. Тот выглядел так, словно хочет что-то сказать.

Словно сделанные из янтаря глаза бледного юноши смотрели на Пятого князя:

– Хочешь меня о чем-то спросить?

Помедлив, мужчина все же склонил голову и тихо произнес:

– Если Инь Чэнь является прежним Апостолом небес, это значит, что он обладает теми же духовными линиями, что и его Первый князь, и значительно превосходит нас по силе… Однако я не ощущаю в нем этого превосходства духовной силы…