Снежинка

— Нет у тебя никакого бойфренда, — заявил он.

— С какой стати мне его выдумывать? — спросила я.

— Потому что я тебе не нравлюсь.

— Неправда, — соврала я.

— Слушай, лапуля, тебе не хватает только неоновой вывески с надписью «Открыта для предложений», так что не парься. Просто прими небольшой совет от дядюшки Майка: не стоит динамить мужчин. Тебе давным давно надо было послать меня лесом. Я большой мальчик и способен справиться с отказом.

— То есть мне нельзя разговаривать с мужчинами, не сообщив, что у меня есть бойфренд.

— Не забывай, — он поднял палец, — что бойфренда у тебя нет. — Он подмигнул и похлопал меня по руке. — Приятной ночки.

Самый красивый парень на танцполе был в футболке с Бэтменом. Я прибилась к компании медсестер, с которыми познакомилась в очереди в туалет. Я думала, он подрулит к высокой блондинке с бесконечными ногами. Но он поглядывал на меня.

Прежде чем подкатить, он дождался поддержки от группы «Вестлайф». Его друзья пересеклись с нами диаграммой Венна, и он взял меня за руку, притворяясь Шейном. Пли Никки. Или Кианом. Уж точно не Марком.

Он предпочитал театральный подход. За ухом у него виднелась черная коктейльная трубочка, которую он согнул на манер микрофона Бритни Спирс. Он забавный, высокий и обаятельный и наверняка перецеловался здесь с половиной девчонок. Но я все равно с ним зажигаю, и он уже ведет себя как влюбленный.

— Ты классно целуешься, — это первое, что он сообщил мне, когда мы оба отстранились, чтобы отдышаться. — Хочешь, уйдем отсюда?

* * *

Я потребовала, чтобы перед тем, как ехать домой, мы купили в «Бэбилоне» жареной картошки. Поболтала с персоналом. Обещала пригласить их на ферму и научить доить коров. В придачу к пакетику картошки мне выдали бесплатную бутылку воды и бумажную шляпу. Он держал меня за руку и восхищался моими навыками общения.

— Да ты девчонка что надо!

— Не изображай удивление, Рой Кин, — говорю я.

— Но ты все-таки классная. Таких нечасто встретишь.

Он был из Корка, учился там чему-то мудреному^.

В Дублине он остановился у друга, так что туда мы вернуться не могли. Я понимала, что придется вести его к Ксанте. Но была слишком трезва, чтобы ложиться спать.

* * *

Я понимала, что хожу по натянутому канату ожиданий. Я никогда еще не занималась сексом, но ему об этом знать было не обязательно. Мне уже случалось признаваться в этом парням, и они таращились на меня, как на какое-то мифологическое существо. Некоторые из них мне не верили, ведь я так запросто целуюсь. Я не против попробовать их на вкус. Мне по-прежнему кажется, что поцелуи чисты и невинны. Даже романтичны. Поцелуи — это притворство. Они успокаивают. Что-то большее — это уже не игра. Это опасно. Это значит открыться другому человеку^.

* * *

— Сразу хочу сказать: заниматься с тобой сексом я не собираюсь, — предупредила я.

— О господи, я и не думал...

— Ну, а большинство парней думает.

— Боже мой, нет.

— И я тоже ночую у подружки, так что, если мы туда вернемся, будем вместе спать на диване. И я хочу только одного — спать.

— Здорово. Я очень хочу с тобой спать. То есть типа на самом деле спать.

— То есть перепихон тебе не светит.

— Ты леди, Дебби. Настоящая леди. — Он поцеловал мне руку^.

* * *

Он сидел на переднем сиденье такси и вежливо беседовал с таксистом. И настоял, что сам расплатится, когда мы выходили. Вырубившийся Джек лежал в спальнике перед дверью в квартиру. Ксанта познакомилась с ним, когда занималась волонтерством в «Саймон коммьюнити». По понедельникам мы приглашали его на обед, и он чувствовал себя вольготней всех остальных, сидевших за столом. Он подробно рассказал нам о своей игромании, но о выпивке не упоминал никогда. Когда Ксанта начала давать ему деньги, я предупредила, что он их просадит на выпивку и наркоту^, а она ответила: «Я бы тоже так поступила, если бы спала на улице». На прошлой неделе он сказал мне, что я похожа на его дочь.

Пока я рылась в сумке, пытаясь найти ключ Ксанты, Бэтмен наклонился и сунул в спальник Джека купюру в двадцать евро. Так чт,. когда мы вошли в квартиру, я поцеловала его уже всерьез. Потому что он заслужил.

Я шикнула, когда он заговорил.

— Извини! — ответил он громким шепотом и споткнулся о велик Ксанты по пули в гостиную.

Тогда я стала целовать его, чтобы заставить замолчать. Мы легли на диван, и он расстегнул мне лифчик одной рукой. Впрочем, все шло хорошо, пока он не начал расстегивать мне джинсы.

— Нет-нет, помни, что я говорила. — Я оттолкнула его руку.

— Прости, прости. — Он снял с себя джинсы и футболку с Бэтменом и снова попытался расстегнуть мои джинсы.

Мне стало смешно:

— Нет, серьезно, я не могу.

— У тебя месячные, что ли?

— Ага, — соврала я.

Он задумался.

— Я не против.

— Зато я против.

Он смотрел на меня щенячьими глазами:

— Ну пожалуйста...

— Нет.

Он сел, откинулся на спинку дивана и вздохнул, глядя в потолок.

— Ты меня убиваешь.

— Извини, — сказала я. — Но я предупреждала.