Прошу прощенья! Сволочи и стервы —Их мало, но они, конечно, есть —Пришли пощекотать немного нервыИ услыхать слова про долг и честь.Как правило, им лучше всех известно,Где Гамлет слаб, а где явил талант.Мне кажется, считать им даже лестноСебя умнее, чем комедиант.Несчастный Гамлет! Правила наруша,Как бы ребенок, ждущий похвалы,Зачем он выворачивает душуПред теми, что ничтожны и малы?Неужто он еще не понимает,Что самый наилучший приговор —Их зависть и растерянность немая,Их озлобленье и его позор?
12. Третий монолог Гамлета
Он думает, он счастлив – этот тип,Лениво наблюдающий за мноюВ бинокль. Он полагает, что искусствоСродни послеобеденному снуВ обширном каталоге удовольствий,Где издавна стоят на первых строчкахЖратва, вино и женщины… Теперь,В антракте между первыми и третьей,Он задницей утоп в пружинном креслеИ слушает желудок свой. А я,Нелепый аккомпанемент желудка,Кричу со сцены: «Быть или не быть?!»Конечно, быть! Достигнув положенья,Купить машину, съездить на Кавказ,Потом туристом прокатиться в Лондон,Чтоб там уже, в Шекспировском театре,С вниманием «to be or not to be»Прослушать… Ах, несчастный этот Гамлет!Чего он хочет, бедный англичанинИ датский принц? Неужто, в самом деле,Прогнило что-то в королевстве Датском?
13. В партере
Накрашенное женское лицоКруглится, как пасхальное яйцо,И мысль старательно изображает.А между тем, слепая, словно крот,Рука соседа ей коленку мнетИ женщине нисколько не мешает.Принц Гамлет прочитал свой монолог.Рука уже почти что между ногПриподымает юбку осторожно…Искусство, всем знакомое давно,Когда в партере бархатном темноИ даже невозможное возможно.Чулок шершав, а пальцы холодны.Видны лишь лица. Как они бледны!Глаза влажны, и стеснено дыханье.Скорее, Гамлет! Быть или не быть?Но можно ли Офелию любить,Не испытав греховного желанья?Поэтому пускай пристойный ликПокроет тайной этот жалкий миг.Поэтому смелей, рука соседа!О дайте свету! Дайте хоть звонок!Куда бежать от этих рук и ног?На коже лишь следы. В душе – ни следа.