Снежная почта

Любить людей, угрюмо ненавидя,
Иль ненавидеть, искренне любя?
Не лучше ль, никого из них не видя,
Старательно описывать себя?
Себя – чревоугодника, повесу,
Предателя, фальшивого льстеца,
Актера, наспех вставленного в пьесу,
Болтливого пророка, подлеца.
Себя, в котором тысяча пороков
И столько же блистательных идей,
Усвоившего несколько уроков
Среди людей, на людях, для людей.
Себя – героя, циника, невежду —
Перетрясти, как старый чемодан,
Испытывая тайную надежду,
Что зрители воспримут как обман,
Как зрелище, как позу, как рисовку
Мою с натуры списанную роль.
Обрадуются, разгадав уловку:
«Король погиб? Да здравствует король!»
Орите – на галерке и в партере —
Приветствуя, завидуя, кляня!
Мой судия – внутри, и к высшей мере,
Страдая, он приговорит меня.

7. Лейтенант на приставном кресле

Помощи ждет? Совета?
В зале так мало света!
Не различаю глаз.
Что же сказать вам, зритель?
Ваш офицерский китель —
Он разделяет нас.

Вы человек, который

Служит стране опорой.
Я же служу шутом.
Нет, от моей улыбки
Стены не станут зыбки,
Не покачнется дом.

Быть не должно двух мнений:

В Гамлете тьма сомнений,
Но, как ни странно, вы
Ищете в черном зале
Совести и печали,
Пищи для головы.

Знайте, пока мы рядом:

Вы с напряженным взглядом,
С горькой усмешкой – я,
Надобны в равной мере
Мне – ваша твердость в вере,
Вам – боль и скорбь моя.

8. Суфлер

Старичок с лицом поганки
В будке сплюснутой сидит,
Как танкист в картонном танке,
Мертвым шепотом свистит.

Он доверенный Шекспира.

Вот трагедия творца:
Точно гроб, его квартира,
У Шекспира нет лица!

Гамлет, видимый на сцене,

Уличен в большой измене.
Он понес какой-то бред,
Чем нарушил весь сюжет.

Этот Гамлет стал опасен!

Старичок стирает пот,
Стонет, делается красен
И, вздыхая, воду пьет.

Побелев потом, как тесто,

Или попросту, как мел,
Старичок теряет место,
На котором век сидел.

9. Билетерша

Билетерша, седая букашка
С буклями на голове
И буквами в программке,
Ждет антракта, вздыхает, бедняжка, —
Как ей все надоело!

Этот Гамлет еще в годы НЭПа —

Артист был другой,
Фамилию она забыла —
Точно так же кривлялся нелепо.
А что изменилось?

10. Галерка

Галерка сегодня тиха
И, скажем, не так откровенна.
Молчит, доходя постепенно
До тайного смысла стиха.

Не то, что тому десять лет

Назад, когда искоркой Божьей
Взлетал на подмостки пригожий
И ладный красавец-поэт.

Тогда заклинанья его,

Признаюсь, и мне приносили
Уверенность в завтрашней силе,
А ныне в них нет ничего.

Теперь все скромнее на вид,

Сложней, я сказал бы, и строже.
И чувства, и мысли дороже,
Но что же галерка молчит?

11. Места для критики