Снежная роза

— Естественно. Когда мои родители начали путаться с Филлипсом, я навел о нем справки. Обычный тип — третьеразрядная фигура, помешанная на театральных эффектах и статусе звезды евангелической религии. Таких людей, как он, в мире полным-полно. Всегда были и всегда будут. Среди них есть и святые, спору нет, но отнюдь не большинство. А такие, как Филлипс, наслаждаются сознанием своей избранности и властью над другими людьми и извлекают из всей этой кутерьмы все, что могут. В том числе уйму денег.

— Не могу поверить, что он настолько плох, — шепчет Летти, водя кончиками пальцев по подбородку Артура и восхищаясь красотой его очертаний.

— Возможно, он не такой уж плохой. С недостатками, как все мы. Не заботится о том, как влияет его власть на других людей и какой вред может им причинить. Эмили не последняя, кто услышит о геенне огненной, о сере и тому подобном и будет доведен всем этим до смерти.

— Думаешь, он в это верит?

— Думаю, он, как и многие люди, противоречит сам себе. С одной стороны, он убеждает себя в своей божественной силе, в том, что не подвержен смерти, а с другой стороны, знает, что на всякий случай стоит удовлетворять и свои мирские аппетиты.

— Но я не могу ненавидеть его, несмотря ни на что, — говорит Летти и снова целует Артура, — потому что он дал мне тебя.

Они засыпают в объятьях друг друга. Когда Летти ранним утром просыпается, в кровати рядом никого нет, и она слышит плеск воды в гардеробной. Артур появляется через несколько минут, умытый и одетый.

— Сейчас мне нужно уходить, — мрачно говорит он. — Не следовало мне оставаться так долго. Нельзя позволить, чтобы меня здесь застали. Думаю, Филлипс догадывается, что у меня на уме, и это может тебе повредить.

— Я не хочу, чтобы ты уходил, — расстроенно говорит она.

Он подходит к кровати и наклоняется, чтобы еще раз нежно поцеловать ее.

— Мне тоже не хочется уходить от тебя. Прости, милая, но я должен. Я не закончил работу, которую надо сделать. — Он садится рядом с ней на кровать. — Я возвращался, чтобы снова увидеть тебя и спросить, поедешь ли ты со мной.

— С тобой? — говорит она едва ли не удивленно.

— Да. Я не могу тебя здесь оставить, зная то, что знаю о Филлипсе.

— Думаю, я здесь не пользуюсь особенным доверием. — Она рассказывает ему о записке Эмили Пейн и реакции Арабеллы. — Они думают, что мы сообщники, и, вероятно, воображают, что я такая же негодница, как и ты. Вчера они заперли меня здесь на весь день. Это плохой знак.

Артур хмурится:

— Тогда чего мы ждем? Ты должна сразу идти со мной. Я не оставлю тебя тут. Я попытаюсь стать журналистом в Лондоне. Боюсь, мне сразу потребуется работа, поскольку отец намерен оставить меня без гроша. Вряд ли я вернусь в Оксфорд, без денег это исключено. А помимо прочего я думаю насчет того, чтобы нам пожениться по-настоящему, если тебе эта идея по нраву.

— Я от нее в восторге! — отвечает она, обнимая его.

— Чудесно. — Он снова крепко целует ее. — Думаешь, ты сможешь быть женой бедняка?

— Мы не будем такими уж бедными, — говорит Летти радостно. — У меня есть деньги!

— У тебя есть деньги? — Он удивлен. — Я думал, что все было отдано этому старому козлу.

— Не все. Я никогда ничего не подписывала. Конечно, я собиралась. По крайней мере, думаю, что собиралась. Но не сделала.

— Что ж, это замечательно. До тех пор пока у нас достаточно средств, чтобы поставить на стол букет роз для собственного удовольствия, я буду счастлив.

Она любит его за то, что он не спрашивает, сколько у нее денег. Она наслаждается, представляя их двоих в маленьком лондонском доме, может быть, неподалеку от реки; Артур уходит на работу, а она поддерживает в доме порядок и учит сирот. Или нечто вроде этого. Она дорисует картину позже.

Он продолжает:

— Ты должна собрать свои вещи. Мы уйдем до того, как все проснутся. У меня есть место, где мы можем остановиться.

— Нет, нет, Артур. Я не могу уйти с тобой. Не сейчас.

— Почему? — Он выглядит обиженным и в то же время взволнованным. — Я же сказал, что не могу тебя здесь оставить.

— Ты должен. У меня все будет хорошо. Возлюбленный не обидит меня, в самом деле не обидит. Но я должна остаться рядом с Арабеллой еще на какое-то время. Я хочу попрощаться с ней, если смогу. Назад я, скорее всего, никогда не вернусь. Возвращайся завтра, и я буду готова уйти, обещаю тебе.

Он пристально смотрит на нее, а потом говорит:

— Хорошо. Я понимаю. Но ты должна пообещать мне, что будешь держаться в стороне от Филлипса. Я встречу тебя завтра вечером у ворот. Будь там в шесть. Не думаю, что до этого времени что-то произойдет. — Он с неохотой встает. — А теперь я должен идти.

Она жмется к нему, внезапно ей становится страшно.

— Будь осторожен, хорошо?

— Конечно. И ты тоже. Завтра вечером мы будем вместе. А до той поры оставайся здесь.

Летти кивает, в ее глазах стоят слезы.

— До завтра, — говорит она, держа его за руку. Наконец он забирает руку и улыбается ей в последний раз, а потом направляется к окну.

— Помни, в шесть, — говорит он, открывая окно.

— Я помню. В шесть.