Снежные холмы

– Ну, кто бы мог подумать, что у тебя хватит духу так скоро закрутить шашни с другим! Ты реально удивляешь меня с каждой нашей встречей. Аня, она же такая правильная, такая верная и милая девушка, – кривляясь, говорит он писклявым голосом, – видели бы тебя мои друзья сейчас! Они ведь мне не поверят, когда я расскажу им.

– Замолчи, пожалуйста, – говорю я сквозь зубы.

– Какая же ты эгоистка! – смеется он, хлопнув в ладоши. – Я к ней со всей душой, с открытым сердцем, а она тут с другим шуры-муры крутит.

Он громко смеется, и этот звук режет уши.

– Убирайся отсюда…

– Думаю, сделать это будет весьма проблематично, ведь я – гость этого чудного места, – кричит он мне в лицо. – А ты – сотрудник. Ты прислуга для меня. И будешь делать все, что я тебе скажу. Уверен, ты не хочешь, чтобы я жаловался, ведь, насколько знаю, это твоя первая работа за прошедший год, разве не так? Что, если из-за недовольного гостя тебя уволят, а?

Стыд накрывает меня, сдавливает виски, тяжелым грузом ложится на плечи. Мне хочется реветь, орать и бить стены. Я определенно не вынесу эту ночь…

Мои руки трясутся, и я закрываю ими лицо. Ногтями больно впиваюсь в лоб и знаю, что там останутся бардовые полоски.

«Один, два, три, четыре…»

– Пошел отсюда.

Боже, я забыла о нем. Он здесь, рядом с нами и слышал каждое слово Паши.

– Я сказал – пошел вон.

Даже сейчас от низкого голоса по спине пробегают мурашки, словно каждая буква, выцарапывается на коже иголкой.

– Ох, надо же! Защитник! – выкрикивает Паша пьяным голосом. – Не ты ли помогаешь ей налаживать жизнь, а? Что ж, скатертью дорога! Знаешь, ты меня вообще не устраивала! Нигде! В окружении моих друзей – ты серая мышь, да и мои родители считали, что ты меня не достойна! А в постели с тобой хотелось просто застрелиться, ей-богу! Эй! Убери свои руки! Пошел ты!

Распахиваю глаза и замираю от негодования. Схватив Пашу за воротник джемпера, Кирилл с силой выталкивает его за дверь и тот явно падает – слышится грохот. Отсюда мне уже никого не видно, но слышу, как Паша кричит и просит оставить его в покое. До сегодняшнего дня я бы кинулась ему на помощь просто потому, что не считаю рукоприкладство решением проблем. Но сейчас мне все равно, будет ли у него сломана челюсть или нос.

– Стой! Стой! Я ухожу! Ухожу! Чего вылупились, идиоты?

Через несколько секунд Кирилл возвращается в комнату и задумчиво закрывает дверь на щеколду. Мои мысли спутались. Надеюсь, все это – слишком продолжительный сон, иначе мне сложно объяснить то, что сейчас случилось.

Мы молчим. За дверью слышится шорох и трескучие голоса. Кирилл внимательно и напряженно глядит на меня, точно ждет чего-то.

Благодарности? За то что выпер отсюда моего буйного «ухажера»?

– Допевай чай. Я отвезу тебя.

– Не стоит. Сама доберусь. И хватит уже мной командовать! – взрываюсь я.

Шмыгаю носом и натягиваю шапку. Бросаю на него недовольный взгляд и замечаю странный блеск в серых глазах, который прежде не замечала. Вообще, я многому не придавала значения в его внешности, и это не удивительно. Он словно хамелеон, меняющий свою окраску.

– В таком случае, смотри на указатели, – холодно говорит он и пулей вылетает из комнаты.

ГЛАВА 10

Ввалившись в номер, словно отколовшийся кусок айсберга, я с трудом защелкиваю дверной замок. Пальцы окоченели так, что не могу даже разогнуть их. Свой нос я вообще не чувствую.

– Слава богу! Где ты была?! Я весь бар обыскала! – Вероника подлетает ко мне, точно ураган. Начинает ощупывать, обнимать, словно поверить не может, что я жива и со мной все в порядке. – На улице тридцать восемь градусов! Возвращаясь сюда, я надеялась, что ты уже спишь, но когда не…

– Все хорошо, не волнуйся! – успокаиваю я, пытаясь растянуть замершие губы в улыбке. – Наверное, мы просто разминулись с тобой.

– Сейчас сделаю тебе горячий чай с лимоном! – взволнованно говорит она, помогая мне развязать шарф.

Пока кряхчу, пытаясь стянуть с ног замерзшие угги, моя соседка носится по комнате, точно перепила какого-нибудь энергетика. Хватает свой клетчатый плед, достает из ящика вязаные носки с узором, а когда чайник закипает, наливает кипяток в огромную кружку-супницу и ставит ее на мою прикроватную тумбочку.

– Раздевайся живее! – командует она, бросив плед на мою кровать. – Будем отогревать тебя. В горячий душ нельзя! Нужно постепенно согреваться.

До чего же суетливая особа!

Уединившись в ванной комнате, снимаю одежду и закутываюсь в теплый махровый халат. Лицо красное, а кончик носа – белый! Вот здорово, я его отморозила.

Едва открываю дверь, как Вероника тут же сует мне свои вязаные носки и приказывает надеть их.

– Спасибо за заботу. Но ты бы спать ложилась. Смена меньше, чем через шесть часов. Нужно выспаться.

– Я себя такой дурой чувствую! Оставила тебя там одну, чтобы несколько минут поболтать с парнем. Видно, что ума у меня много, да? – грустно усмехается она и с сочувствием глядит на мой нос. – Только не чеши его, можешь травмировать.