Снежный плен (СИ)

Отдаю трубку обратно маме, представляя, как отважно Олежка будет защищать меня от всех нападок в случае моего побега из-под венца. Заметив мою улыбку, Давид притягивает меня ближе, чуть заметно улыбаясь в ответ. Мой взгляд скользит вверх по отраженным в зеркалах перилам. Наверное, я совсем тронулась или таки перепила этих таблеток, но одно из отражений в зеркалах — Макс.

Не веря глазам, я несколько раз моргаю, внутри все замирает. Я брежу?

Нет.

Загорелый, возбужденный, неотразимый Макс, как яркое пятно энергии! Энергии, которая так необходима мне. Хотя бы глоток.

В его руках роскошный букет.

Букет…

Глаза рассеянно осматривают лестницу, пытаясь найти ту, которой этот букет предназначен. К горлу подкатывает ком, и я понимаю, что разрыдаюсь сейчас прямо на глазах у всех. Но губы по инерции все еще улыбаются, словно их свело спазмом. Если я хоть как-то еще могла пережить его отсутствие в моей жизни, то пережить его рядом с другой женщиной я сейчас абсолютно не готова.

Его ищущие глаза выстреливают в мои, и я слепну. Но словно каким-то другим органом чувствую, что он двигается в мою сторону.

Зачем, Макс?!

Разве мне недостаточно больно?? Зачем?

Мои ноги подкашиваются, и я чувствую, как Давид обнимает меня рукой за талию, прижимая к своему телу. Резко отвернувшись, утыкаюсь носом в его плечо. Мне кажется, что я вою уже вслух. Закусываю губу. Во рту солено.

Макс… Не приближайся ко мне… Не говори со мной… Усыпите меня!!!

— Уведи меня отсюда, пожалуйста, уведи… — молю я Давида, задыхаясь. — Я прошу тебя… Умоляю…

— Что?… — прерывается он на полуслове.

Всем телом чувствую, как Макс подходит к нам впритык. Какая же ты жестокая сволочь, Макс!

— Здравствуй, Алиса…

Голос низкий и хриплый. Бронебойный голос! Руки Давида никак не могут защитить меня от него, и я пробита насквозь.

— Отлипни на минуту, Алиса, удели мне внимание.

Задержав дыхание, медленно разворачиваюсь в руках Давида, которыми он крест-накрест прикрывает меня от Макса.

Ненавижу тебя, сволочь! Зачем ты это делаешь со мной?

— Это тебе… — протягивает он цветы. — С днем рождения.

Это мне??? Растерянно беру, поднимая на него испуганные глаза. Мои голосовые связки отказывают мне, и я даже не могу промолвить слов благодарности.

— Ты кое-что забыла у меня в душе, — он протягивает ладонь с моим обручальным кольцом. Она дрожит, а губы его белеют. — Это же все еще нужно тебе? Возьми.

Я тупо смотрю на кольцо в его ладони.

Давид опережает все мои реакции или, скорее, их отсутствие, забирая кольцо с ладони Макса. Макс зло усмехается.

— Ну что ж. Надеюсь, я внес свою лепту в ваше счастливое будущее, и все было не зря! А, да… — он достает серебристую маленькую коробочку. — Это подарок… Так… Ерунда… Можешь просто разбить!

Я на грани обморока. Макс впихивает мне в руку подарок. Зло улыбается, неверяще качая головой, и быстро уходит к выходу.

Стой… Стой! Стой!!!

Как рыба я открываю рот, чтобы остановить его. Но ничего не выходит. Мои нервы сдают, и я молча реву. Голова кружится. Сжимаю в руках цветы и коробочку, понимая, что потеряю сейчас все — подарки, сознание, Макса…

Глава 22 — На пути к себе

— Скажи мне, Алиса, что ты не знаешь этого человека! — стиснув зубы, рычит на меня Тамара.

— Люди смотрят… — шепчет Софья.

— Доченька, дай это мне, — пытаясь сгладить ситуацию, шепчет мне мама, протягивая руки, чтобы забрать букет. — Зачем тебе это?

Я отрицательно качаю головой, сжимая букет сильнее. Острый угол кожаной коробочки больно врезается в ладонь.

— Это мое… Для меня…

— Отдай цветы маме, — просит Давид тихо. — Я потом подарю тебе такие, сколько захочешь.

Зажатая со всех сторон, я стою в полном одиночестве, по лицу катятся слезы. Утыкаюсь губами в ласковый букет. Лепестки целуют мое лицо, как когда-то Макс, пытаясь успокоить.

— Это неприлично, в конце концов!

— Алиса…

— Алиса, дочка…

Вокруг меня какая-то суета, в ушах шумит.

— Мне нужно в туалет! — веду я плечами, пытаясь избавиться от рук Давида.

Практически все гости мероприятия уже ушли наверх, и оставшиеся внизу фотографы заинтересовались нашей мизансценой.

— Довольна?! — шипит на меня Тамара, кивая на частые фотовспышки. — Отдай этот чертов букет!

Ее рука пытается перехватить его. И я в секунде от того, чтобы съездить ей этим самым букетом по разъяренному лицу. Но жалко цветы, обнимаю их крепче.

— Мне нужно в туалет, — упрямо повторяю я, и чтобы добавить правдоподобности уточняю. — Меня тошнит…

… от Вас, Тамара Францевна!

Надеюсь, я не сказала это вслух.

— Я провожу! — подскакивает ко мне Иринка, перехватывая мою талию из рук Давида. — Вы идите.

— Идите, — кивает матери Давид. — Я подожду.

Раскрасневшаяся мама, успокаивая Тамару, увлекает ее наверх.

— Слушай, ну мужик зачетный, конечно! — с восхищением щебечет Ирка. — Это же он? Он был? Горячий такой… Ух! Я бы такого…

Дальше я уже не слушаю ее.

«Он нашел меня. Нашел! Ему не все равно! — стучит у меня в висках, придавая сил. — Это все по-настоящему было!»