Снежный шар

– Вы – террористы, угрожающие миру и порядку в Сноуболе. Во имя безопасности всех жителей города я не намерен вести с вами переговоры…

Выкрикивая в микрофон этот высокопарный бред, он выглядит довольно жалко. Среди нас оружие есть только у Мён Сомён. При этом мы окружены профессиональными стрелками. На этом фоне его пространные заявления выглядят как минимум смешно. Уверена, именно он распорядился прервать торжественное мероприятие на сто одиннадцатом этаже и отправить сюда ничего не подозревающих биатлонистов.

– Да как же так! – Синэ неожиданно заливается слезами. – У нас ведь не оставалось другого способа рассказать о злодеяниях Ча Соль! Что мы вам сделали? Это Ча Соль во всем виновата!

– А ну, замолчи! Проклятая террористка! – Пэ Сэрин встает на защиту Ча Соль, желая всем показать, что она не с нами.

Но в этот момент Синэ, не сводившая глаз с Тира Шваркеля, вдруг коротко вскрикивает.

– Это было последнее предуп…

Пока Шваркель надрывается в мегафон, за его спиной появляется кто-то до боли знакомый. Ли Бонхве. Он вырывает из рук бывшего полицейского громкоговоритель и что-то кричит, по-видимому, своим подчиненным. До нас долетают лишь отдельные слова: «…Немедленно…», «…Телефон…».

Заметив Ли Бонхве, Пэ Сэрин быстро вскакивает и заходится смехом, словно увидела своего спасителя.

– Ваше Величество! – По этому обращению я понимаю, что она вряд ли встречалась с ним вне официальных мероприятий. – Это я! Ко Хэри!

Наблюдая, как Сэрин подобострастно глядит на Бонхве и тянет к нему руки, Сомён непонимающе хмурится.

Лампочка прямой трансляции все еще горит красным. Огромные настенные часы показывают точное время – десять ноль шесть. Ча Хян все еще не вернула главной аппаратной право вести трансляцию. Снова взглянув наверх, я встречаюсь глазами с Ли Бонхве. Пока он переводит свой непроницаемый взгляд с меня на Сэрин, Тир Шваркель набирает номер и, держа в руках телефонный аппарат, подает трубку Ли Бонхве. Продолжая глядеть мне в глаза, тот прикладывает трубку к уху. Как только номер набран, в углу студии белым светом начинает мигать телефонная будка. Свет мигает прерывисто, с определенным интервалом, точно подражая звуку телефонного звонка. Внутри висит обычный уличный таксофон, каких много в городе.

Глядя на меня, Бонхве делает знак глазами, чтобы я подошла к аппарату. Но Сэрин успевает забежать в будку первой.

– Да! Алло! – Она оставляет дверь широко распахнутой и, схватив трубку, принимается тараторить: – Ваше Величество! Это я, Хэри! Господин начальник охраны ошибся! Я не имею никакого отношения к преступникам. Я – заложница! Мне так страшно! Спасите меня! Пожалуйста, арестуйте их всех! Они… – Пэ Сэрин глядит на нас из будки с ненавистью и презрением. – Но она все время говорит ужасные вещи: что хочет избавиться от меня, убить! Ваше Величество, я умоляю вас!

Мы с жалостью смотрим на Пэ Сэрин, которая до последнего бьется, чтобы спасти свою роль и сохранить за собой право жить жизнью Хэри. Девушка по-прежнему помнит о камерах, снимающих все происходящее.

Когда совсем недавно мы с ней катались по полу, я боялась, что она начнет меня душить. Но она даже не пыталась это сделать. Девушка, коварно вонзившая мне в шею шприц там, где никто не мог нас увидеть, не могла показать свое истинное лицо здесь, под прицелом десятка камер. Ведь на Хэри это так не похоже.

– Но… – Сэрин вдруг совсем сникает.

Я не слышу слов, которые произносит Ли Бонхве, но вижу, как наверху, в студии новостной редакции, с трубкой возле уха, он терпеливо ее в чем-то убеждает.

– Да… Хорошо…

Бессильно уронив трубку, Пэ Сэрин выходит из телефонной будки. С униженным видом медленно бредет в нашу сторону. Сделав глубокий вдох, она словно подавляет нарастающий внутри нее гнев и говорит мне, чтобы я подошла к телефону.

Продолжая глядеть на Бонхве, я опускаюсь на одно колено и подбираю с пола наушник с микрофоном продюсера Ли Дам. Я безмолвно поднимаю наушник над головой, а Ли Бонхве мягко кивает, давая мне понять, что разрешает им воспользоваться. Тир Шваркель что-то бормочет ему в ухо, но Бонхве не обращает на него ни малейшего внимания, полностью сконцентрировавшись на мне. Не отрывая от него взгляда, я вставляю наушник в ухо и очень тихо обращаюсь к Ча Хян:

– Я хотела кое-что еще раз уточнить. Это касается снабжения электричеством телекомпании.

– Снабжения электричеством? Что ты хотела узнать? – В потухшем голосе Ча Хян словно затеплилась надежда.

– Правда, что если остановить центральную электростанцию Сноубола, то телевещание тоже прекратится?

– Да, конечно.

– И нет никаких запасных источников энергии?

– Их нет.

– Все ясно. Спасибо.

– Зачем тебе…

Вынув из уха наушник, я снова кладу его на пол, после чего иду к будке, захожу внутрь, плотно закрываю за собой дверь и беру телефонную трубку. Поборов в себе желание сдаться, я произношу:

– Помоги нам выйти в прямой эфир. – Я решаю действовать так, как будто на моем месте сейчас Чо Йосу. – Исполни свое обещание: Ча Соль должна за все заплатить.