Снежных полей саламандры

— Уже сломал, подлец окаянный.

— Что он — убийца…

— Да, убийца, как есть убийца, злодей поганый

— Он самый красивый, самый лучший, самый…

— Красивый, да, — Ливсоно поспешно прикусила язык, сообразив, что ляпнула что-то не то.

Но уже было поздно.

— Я его люблюууууу!

Насти вывернулась из-за стола, упала на постель, накрылась крыльями и застыла неподвижно, ожившее горе.

— Ну, что ж его любить, за что? — Ливсоно присела рядышком, расправила замявшийся край крыла подопечной, погладила. — Если он с самого начала так с тобой поступает. И старый он, правда что. А в первый полёт надо брать ровесников, лунная радуга. Вот мальчики какие славные были в доме Чинстиреснельв…

— Славные, как же. С ними просто летать — тошно, а ты мне их для брака подсовываешь.

— Ну, не я, мне-то куда уж там, а наша Матушка…

— Матушке что, она давно забыла, когда последний раз сама летала! Не хочу Чинтириснаэсков, никакого из них, не хочу и не буду!

— А сохнуть и в косточки заживо обращаться хочешь, — сердито сказала номо. — О себе не думаешь, о нас бы подумала. Каково нам без крепкой семьи? Братьям твоим, малышам нашим.

— А обо мне кто подумает? — рассердилась Насти, садясь и взмахивая крыльями. — Мне каково в полёт подниматься с теми, от кого тошнит? Да я… я… я лучше с Башни прыгну и крылья сложу[11], чем так, вот!

— Ну-ну-ну, разошлась, — ворчливо сказала Ливсоно, стараясь не показывать, как испугалась, услышав такое. — Не глупи.

— Ах, нусномо[12] оставь меня. Пожалуйста.

— Точно не прыгнешь?

— Точно не прыгну, — заверила Насти, а про себя подумала: «ещё не сейчас».

Но Ливсоно всё же дождалась, пока подопечная уснёт, и только потом вышла из комнаты.

За порогом ждал её старший из носвири, Кимсирь.

— Как она? — спросил тревожно.

— Плохо, — качнула головой Ливсоно. — Грозится с Башни прыгнуть со сложенными крыльями…

— А ведь и спрыгнет, нусномо, — озабоченно сказал Кимсирь. — Она у нас упрямая.

— Жалко маленькую, — вздохнула Ливсоно. — И откуда этот упырь взялся-то? Увидел девочку, задурил ей голову и бросил, поганка болотная.

— Может, она погорюет, да и успокоится? — выразил надежду носвири. — У крылатых бывает.

— А если действительно крылья сложит? Или от любовной тоски сгорит? Не ест ведь ничего, не пьёт, лежит только. Так пойдёт, она скоро не то, что в брачный полёт, а и на ноги даже подняться не сможет.

Кимсирь покрутил головой. Угроза была нешуточной. Юнцы легко идут на безумные поступки, в особенности же, на непоправимо безумные поступки, им в такой момент Галактика до звезды, Вселенная по колено.

— Что тебе та человеческая сничаев про него говорила, малыш? — спросила Ливсоно.

— Он из дома Типельв, — пожал плечами Кимсирь. — Дом погиб много лет назад…

— Ещё и бродяга одинокий, — вздохнула старая номо. — Вот беда-то… И управы не найдёшь на него, на окаянного. А так-то бы неплохо вышло: была бы наша девочка первой женщиной в доме, а не тридцать первой, как у тех же Чинстиреснельв. Кто же еще её, сироту, в первые семьи возьмёт-то…

— Второй на самом деле, — сказал Кимсирь, и пояснил: — У негодяя нашего сестра-сничивэ есть.

— Так, — сказала старая Ливсоно. — Рассказывай.

Новость о том, что братец собрался в локальное пространство Кларенс, аж за два GV перехода отсюда, разлетелась быстро. Первыми со всех ног в общую гостиную примчались, толкаясь между собой, младшие свитимь: глаза горят, энтузиазм хоть вёдрами черпай.

— Поеду один, — хмуро объяснил Кимсирь. — Нельзя бросать парк, братья. А ты, Ливсоно, за сестрёнкой присмотришь, чтобы глупостей не натворила.

— А мы? — обиженно закричали свитимь, хватаясь за ножики, которые им ещё наставник-кисвину подарил в той, прошлой жизни. — А кто тебя защищать будет?

— Защищать, — хмыкнул Кимсирь. — Тоже мне, защитнички, на шестереньках бегаете. Вам самим еще номо нужна.

— Да мы, да я… нет, я…

— Тихо, маленькие, — попросила их Ливсоно. — Тихо, цветики мои сладкие. Прав Кимсирь, вам о метаморфозе думать надо, а не о дальних поездках. Что же вы, хорошие мои, затянули с ним так-то?

— Мы не знаем, — уныло выговорила одна.

— Не знаем, — подхватила вторая.

И, хором, обиженно:

— Откуда мы знаем?!

— Не знаете, спросим у доктора Ласнилире, — ласково пообещала старая номо и пояснила в ответ на вопрошающий взгляд Кимсиря — Договорилась уже, обещал завтра придти.

— Это хорошо, — кивнул Кимсирь.

Свитимь обиженно надулись. Хитровашки, думают, по мордочкам их непонятно, что они задумали. А задумали они как-то увязаться следом, причём так, чтобы обнаружили уже на полдороге, откуда вернуться назад проблематично, а то и вовсе нельзя, во всяком случае, сразу. Возможность получить на руки два окуклившихся кокона во время такой важной миссии серьёзно беспокоила.