Снежных полей саламандры

— Вы ведь гентбарец, верно? — спросил полицейский, с уважением поглядывая на Солнечный Крест, украшавший куртку Кимсиря.

— Да, — ответил Кимсирь и назвался. — По делу прибыл.

— Родителям этих охламонов уже отправлено уведомление о штрафе, — объяснил полицейский. — Больше они никого не потревожат. В ближайшие пятнадцать суток[13] наверняка… Вас проводить, господин Феолири?

— Нет, благодарю, я знаю дорогу…

На том и расстались.

Устроившись в номере, Кимсирь открыл информ на странице Федерального Госпиталя номер шесть тысяч пять. Внимательно изучил рабочий график доктора Типи, и, как посоветовала Ливсоно, записался к ней на приём в качестве обычного пациента. К счастью, в расписании оказалось свободное окно, которым Кимсирь тут же воспользовался. И только потом сообразил, что времени всего ничего, может ведь и не успеть добраться до госпиталя точно ко времени! Он поспешно посмотрел маршрут, затем изучил и старательно запомнил схему нужных уровней госпиталя, чтобы там уже не отвлекаться на информационные панели и сразу идти в нужном направлении…

Доктор Типи смотрела в свой терминал, решая какую-то сложную задачу, и на очередного вошедшего пациента не взглянула. Она выглядела очень уставшей, белые крылья отливали серым, в ней не было ни капли того особенного шика, каким бесконечно хвастались сничаев из больших и многочисленных домов. «Режим труда и отдыха она тоже нарушает постоянно», — с жалостью подумал Кимсирь. — «Нет у неё преданной любящей номо, такой, как Ливсоно, некому оторвать от бесконечной работы и заставить хотя бы выспаться…»

— На что жалуетесь? — устало спросила доктор Типи на эсперанто.

Кимсирь, оторопев от того, что чужая сничаев с ним всё-таки заговорила, растерял все приготовленные загодя слова и брякнул первое, что прыгнуло на язык:

— На вашего брата!

— Очень интересно, — доктор Типи, наконец-то, оторвалась от экрана. — Что же он натворил?

Кимсирь рассказал, что. Доктор Типи очень внимательно его выслушала, и под конец рассказа её лицо приняло отчётливо хищное выражение. Кое-кто попался, понял носвири. Вот и славно. Никакого сочувствия к этому Типаэску Кимсирь не испытывал. Так ему и надо, не будет честным девушкам головы морочить, а потом исчезать.

— Вы правильно сделали, что пришли ко мне… как вас? Кимсирь[14]… красивое имя… Вот, возьмите… Это мой визит, будем на связи. Вы где сейчас остановились? Так, хорошо. Больше ни о чём не беспокойтесь, остальное — моя забота…

— А что… вы решили? — набрал храбрости на вопрос Кимсирь.

Если уж она не прогнала его сразу, если выслушала, если дала плис личного визита… Отчего бы не спросить о главном?

Доктор Типи улыбнулась, на этот раз не хищно, а очень тепло, как родному:

— Я не стану обижать вашу сестрёнку, Кимсирь, — мягко сказала она. — Девочка заслуживает счастья, верно?

— Конечно! — обрадовался он, но тут же спохватился — А ваш брат? Как он отнесётся к…

Доктор Типи подняла ладонь, и носвири тут же умолк, подчиняясь вшитым в подкорку правилам приличия: никогда не спорить и не перебивать, когда говорит сничаев…

— А брата, — со вкусом сказала доктор, — мы спрашивать не станем.

Так что вернулся Кимсирь к себе в номер в очень бодром расположении духа. У сничивэ действительно не особенно спрашивали, что они думают о будущем партнёре для брачного полёте; сестрёнка могла отстаивать своё право на выбор, у её крылатых собратьев никаких прав в данном вопросе не существовало. И это было правильно и хорошо. Если рожать приходится женщине, то и выбирать отцов своим детям тоже должна женщина.

В номере Кимсиря ожидал сюрприз. Два огромных дорожных ящика в термозащите, со встроенной гравиплатформой у каждого, и яростно-алый бланк штрафа за то, что он, Кимсирь Феолири, не забрал вовремя свой багаж. Носвири осторожно обошёл подарок судьбы. У него не было багажа. Откуда это взялось? Ошибка? Перепутали при отправлении?

Разговор с диспетчером ничего не дал. «Ваш багаж», — сказала она, — «переехал вместе с вами через два GV прыжка, что вы мне голову морочите, господин хороший».

— Я — не хороший, я Феолири, — растерянно сказал Кимсирь в потухший экран.

Ладно, мой багаж, так мой багаж, решил он, и взялся за ближайший ящик. Надо было приложить ладонь, чтобы замок опознал хозяина. Замок, конечно же, его не опознает, и снова придётся разговаривать с неприветливой диспетчером…

Ящик раскрылся. А внутри…

Если носвири не отказывало зрение, внутри он видел кокон окуклившейся свитимь третьего цикла развития. Да откуда он здесь взялся… И тут же ледяной лавиной пришёл ужас осознания.

Старая Ливсомо хлопотала над умирающей от любовной тоски Насти. Где ей было уследить за вредными девчонками! А братья-носвири сделать этого подавно не могли. Во втором ящике, надо думать, вторая засранка. В том же самом виде!

Кимсирь смотрел на ящики, один вскрытый и один запертый, и понимал, что даже оллирейнский лантарг тогда вызвал в нём лишь треть нынешнего бешенства. Вот же паршивки. Негодницы! Идиотки. Кто же отправляется в дорогу в предметаморфозном состоянии. Они что, думали прибудут по адресу в бодром виде?