Снять заклятие. Религия как естественный феномен

Нет ни одного человеческого общества, в котором не было бы музыкальных традиций. Хотя традиции очень разные, некоторые принципы можно найти везде. Например, музыкальные звуки всегда ближе к чистому звуку, чем к шуму..... Если немного преувеличить, то музыкальные звуки - это сверхгласные (чистые частоты в отличие от смешанных, которые определяют обычные гласные) и чистые согласные (производимые ритмическими инструментами и атакой большинства инструментов). Эти свойства делают музыку усиленной формой звукового опыта, от которого кора головного мозга получает очищенные и, следовательно, интенсивные дозы того, что обычно действует на него... Этот феномен не уникален для музыки. Люди повсеместно также наполняют свое окружение артефактами, которые чрезмерно стимулируют их зрительную кору, например, предоставляя чистый насыщенный цвет вместо тусклых коричневых и зеленых оттенков привычного окружения..... Точно так же наша зрительная система чувствительна к симметрии объектов. Особенно важна двусторонняя симметрия: когда две стороны животного или человека выглядят одинаково, это означает, что они обращены к вам, что важно для взаимодействия с людьми, а также с добычей и хищниками. Опять же, невозможно найти человеческую группу, в которой люди не создавали бы визуальные приспособления с симметричным расположением, начиная от простейших приемов макияжа или парикмахерского искусства и заканчивая текстильными узорами и декором интерьера". [pp. 132-33].

Почему другие виды не обладают искусством? И снова ответ напрашивается сам собой - это не значит, что он доказан, а только то, что он вполне может быть доказан, - что, не имея языка, они не обладают инструментами для создания комбинаций суррогатных стимулов, а значит, им не хватает перспективы, позволяющей исследовать комбинаторику собственных чувств. Используя острое наблюдение и метод проб и ошибок, Тинберген ловко придумал сверхнормальные стимулы, которые привлекли его птиц (и других животных) к множеству странных форм поведения. Несомненно, животные иногда сами загоняют себя в ловушку, случайно обнаружив в природе сверхнормальный стимул и позволив ему подействовать на них, но что они делают дальше? Сделали бы это снова, если бы чувствовали себя хорошо, но генерация разнообразия, от которой зависит истинное исследование дизайна, вероятно, была бы для них невозможна.

Подведем итог этой истории: Запоминающиеся нимфы, феи, гоблины и демоны, которыми полны мифологии всех народов, - это плод воображения гиперактивной привычки искать агента везде, где нас что-то озадачивает или пугает. Это бездумно порождает огромное перенаселение идей агентов, большинство из которых слишком глупы, чтобы удержать наше внимание на мгновение; только немногие проходят через репетиционный турнир, мутируя и совершенствуясь по ходу дела. Те, которые становятся достоянием общественности и запоминаются, - это усовершенствованные победители миллиардов соревнований за время репетиций в мозгу наших предков. Конечно, это не новая идея, а лишь уточнение и расширение идеи, которая существовала на протяжении многих поколений. Как предполагал сам Дарвин:

. ...вера в невидимые или духовные силы... кажется почти всеобщей... и не трудно понять, как она возникла.

Как только такие важные способности, как воображение, удивление и любопытство, вместе с некоторой способностью к рассуждению, частично развились, человек, естественно, захотел бы понять, что происходит вокруг него, и смутно предположил бы свое собственное существование". [1886, p. 65]

Пока все хорошо, но то, что мы учли, - это суеверие, а не религия. Охота на эльфов в саду или на гопника под кроватью - это еще не религия.

Чего не хватает? Во-первых, веры! Хотя Дарвин и говорит о вере "в духовные сущности", мы еще не представили отчета, который обеспечивал бы столь сильную веру. Еще ничего не сказано о том, что нужно верить в идею, которая постоянно крутится в голове; это может быть догадка, или чудо, или даже навязчивая паранойя, или просто увлекательная история. Никто никогда не верил в Золушку или Красную Шапочку, но их сказки вполне достоверно передавались (с мутациями) на протяжении многих поколений. Многие сказки компенсируют свою неправдивость наличием морали, что придает им очевидную ценность для тех, кто их рассказывает и слушает.

Как обычно бывает в эволюционных обстоятельствах, предстоит преодолеть постепенную рампу промежуточных состояний ума, от содрогающегося сомнения (существуют ли на самом деле злые ведьмы в лесу?) и нейтральное очарование (летающий ковер - только представьте!), через ноющую неуверенность (единороги? ну, я никогда их не видел) и далее к твердой убежденности (Сатана так же реален, как вон та лошадь). Увлеченности достаточно для репетиции и повторения. Почти у всех есть хорошая сильная копия идеи единорогов, хотя мало кто в них верит; но почти ни у кого нет идеи пудусов, которые имеют явное преимущество быть реальными (можете посмотреть). В религии есть гораздо больше, чем увлечение контринтуитивными агентоподобными сущностями.