Снимите розовые очки

– Я, когда почувствовала, что пол уходит из-под ног, попыталась отскочить в сторону, – подошла к нам Джина. – Но упала, перекувырнувшись, упала на бок на что-то мягкое. Летела, похоже, долго. Если бы не это мягкое на дне, точно разбилась бы. А ты как, – потрогала она мою голову, – у тебя голова в крови. Сильно приложился?

– Похоже, сильно. Видимо, в ту стену, на какую натолкнулся ногами Пауль, я воткнулся головой. Но череп цел. Интересно, что это за ловушка, куда мы провалились, и как гномы ее избегают?

– Наверное, рычаг специальный имеется, чтобы ловушку отключать. – Джина зажгла фонарь и начала освещать самые дальние участки подземелья. – Ничего не пойму, провал, по какому мы сюда десантировались, вроде был не слишком широкий, а тут, глядя по сторонам, конца-края не видно. Интересно, а что это такое мягкое было, на что мы грохнулись? – Она присела на корточки и начала, приглядываясь, шарить руками вокруг себя.

– Похоже на тряпки, – присоединился я к ней в изысканиях. – Их много, и они лежат толстым слоем.

– Ой, какая гадость! – неожиданно вскрикнула Джина и отбросила от себя какой-то небольшой предмет.

– Что там еще? – спросил я, скорее в воздух, чем обращаясь к своей пугливой пассии, и, взяв в руку предмет, отброшенный ею, пригляделся. – Да это же кисть человека, совсем высохшая, мумифицированная.

– Смотри, – поведя фонарем вокруг, произнесла Джина. – Тут вокруг полно подобного: кисти, стопы, вообще кости всякие, человеческие. И они сухие, как дрова, чуть возьмешь, рассыпаются в пыль, но не древние. На истлевшие от времени не похожи. Те бывают желтого цвета, я видела, а эти – белые. Черепа, вон, тоже валяются. И ни одного целого скелета. Какое-то подземное человеческое кладбище, ведь для гномов кости слишком велики. Похоже, они сюда наших покойников сбрасывают.

– Вряд ли, не стали бы они трупы так далеко затаскивать, да и зачем. Проще утилизировать каким-либо образом неподалеку от городов. И так никто не найдет ничего, зачем себя лишний раз утруждать, таскать кучи трупов куда-то в подземелья.

– Гляди-ка, то, что спасло нас от увечий, вот это мягкое вокруг нас – одежда, – шевеля кучу утиля вокруг, произнесла Джина. – И вся одежда совершенно целая, будто люди погибли безо всяких повреждений. А кости скелетов развалились по частям. И на них сохранилось много клочков совершенно высохшей кожи. Как такое могло произойти?

– Меня что-то щекочет сзади, за шею, – подал голос Пауль. – Гляньте, пожалуйста, а то мне самому оглянуться боязно.

Я направил фонарь в его сторону. Луч высветил нечто странное, находящееся у Пауля за спиной. Я пригляделся и увидел несколько членистых конечностей цвета вороненой стали, толщиной с руку, упирающихся в пол чуть позади него. В свете фонаря они блестели, словно недавно отполированные. Но это было не все. Прямо над головой Пауля возвышалась другая голова, чудовищная даже вероятностью своего нахождения здесь. Я проверил очки, они были смещены вниз на переносицу, следовательно, я видел не искаженное очками изображение, а самое что ни на есть реальное. Прямо за Паулем, пошевеливая хелицерами, со свисающим с них чем-то, похожим на слюну, стоял огромный паук. Настоящий! Живой! Не машина, сделанная под паука, а обычный, если такое слово подойдет к чудовищу ростом в полтора человеческих, паук. Черного с отливом цвета. И этот суперпаук длинными педипальпами нежно трогал толстячка за шею. Паучище поглаживал Пауля, но, похоже, нападать и не думал.

Я ничего не мог понять, ведь на этой планете не было аборигенной животной жизни, за исключением гномов, конечно. Мы не встречали тут даже бабочек или мух, не то что громадных пауков. Как же чертовы аборигены их прятали? Паучище чуть продвинулся вперед, и его стало лучше видно. В высоту он был поболее двух метров, тело совершенно безволосое, как у наших каракуртов, и какое-то маслянистое, а огромных мощных лап у него было, в отличие от наших, таких милых, маленьких паучков, шестнадцать. Во всех остальных подробностях монстр полностью напоминал наших пауков. Его многочисленные тусклые глазенки были совершенно неподвижны и, похоже, на свет моего фонаря не реагировали. Зато педипальпы подозрительно вытянулись в мою сторону, как бы на расстоянии меня ощупывая. Чудовище легко отодвинуло Пауля в сторону одним из своих плеч и мягко, медленно начало продвигаться ко мне.

Неожиданно раздался необычный не то свист, не то шепот, похоже, с примесью то ли инфра-, то ли ультразвука. Во всяком случае, раньше я никогда и нигде такого не слышал. Чудище резко остановилось, будто его кто-то дернул за несуществующие уздцы, и слегка присело на шарнирно согнувшихся лапах, став ростом ровно с Пауля. А тот стоял ни жив ни мертв, в паре десятков сантиметров от тела паучищи, и боялся даже вздохнуть.

– Мир вам, гости моей Арахнании, – раздался чуть сбоку и сверху голос. – Не бойтесь, мои зверушки вас не тронут. Пока. Если будете себя хорошо вести. Вы ведь хорошие мальчики и девочки?