Снова три мушкетера

- Собирайтесь в дальний путь - у нас мало времени, - обратился он к Камилле, когда она зашла пожелать ему доброго утра. - Гарри, отберите десяток надежных молодцов, да таких, которые не валятся с ног от голода. Эти слова относились уже к Джейкобсону. - Пусть они обыщут все кладовые, и все, что найдется, реквизируйте и тащите сюда. С наступлением ночи все это мы переправим на "Морскую звезду". Раз уж мы задержались с отплытием на сутки, следует основательно к нему подготовиться.

Мистер Джейкобсон сразу же отправился исполнять приказание г-на коменданта, а мадемуазель де Бриссар поступила совсем наоборот.

- Что же все это означает?! - спросила она, всплеснув руками.

- Только то, что Ла-Рошель будет сдана. Я отдал соответствующие распоряжения. Завтра армия короля Франции - а вернее, Ришелье - войдет в город.

- Ну что же, - задумчиво произнесла девушка. - Я рада, что вы приняли мужественное решение. Но к чему эти сборы?

- Я принял также и другое решение, Камилла.

- Вот как! Какое же?

- Мы отправляемся в Англию.

- В Англию?!

- Да, Камилла.

- Что же мы будем делать в Англии?

- Мы будем там жить.

- Жить - да, но в качестве кого?

- В качестве почетных гостей, союзников, а не пленников, что, несомненно, произойдет, останься мы в Ла-Рошели.

- Но я не собираюсь становиться гостьей Англии!

- Что может удерживать вас в Ла-Рошели?! В Ла-Рошели, занятой победителями?!

При последних словах коменданта щеки девушки покрылись густым румянцем.

- А-а, понимаю причину вашего нежелания отправиться в Англию, раздраженным тоном продолжал комендант, заметивший этот румянец. - Вам больше по душе общество господина д'Артаньяна и ему подобных. Но, Камилла, опомнитесь, прошу вас. В Англии мы будем окружены единоверцами, настоящими христианами. Вам будет оказан тот почет, которого вы заслуживаете.

Девушка отвернулась к окну.

- Камилла, я знаю вас с пеленок. Я изучил ваш характер лучше, чем свой, - это просто упрямство. Вы знаете этого гасконца едва ли вторые сутки.

Мадемуазель де Бриссар молча хмурила брови и кусала коралловые губки.

- Но, в конце концов, Камилла, это просто смешно! - вскричал комендант, которому, видно, было вовсе не до смеха. - Вы знаете, что небо лишило меня радости иметь детей, и я отношусь к вам, как к родной дочери. Неужели вы полагаете, что я позволю этому проходимцу волочиться за вами?

- Шевалье д'Артаньян - учтивый кавалер и храбрый солдат, а вовсе не проходимец, как вы изволили выразиться, сударь, - надменно произнесла мадемуазель де Бриссар и, не удостоив взглядом своего раздосадованного опекуна, вышла из кабинета.

- Боже правый! - вскричал комендант, когда створки дверей закрылись за девушкой. - Опять этот гасконец! Хотел бы я знать, чем он успел приворожить ее, когда она даже толком не видела его при дневном свете?!

Внезапная мысль заставила его замереть на месте. Комендант вызвал дежурного офицера, одновременно пытаясь вспомнить какую-то важную вещь.

- Пусть явятся эти трусы, что несли вчера портшез, - сказал он, досадливо морщась, словно терзаемый зубной болью.

Оба лакея были доставлены через пять минут.

- Так это вы прошлой ночью бросили портшез и удрали, словно трусливые зайцы?! - спросил комендант, одолеваемый смутными подозрениями.

- Ваша милость, поскольку мы знали, что в портшезе никого нет...

- Вы хотите сказать, что, если бы мадемуазель де Бриссар доверила вам свою жизнь и честь, вы вели бы себя, как подобает мужчинам?

- Ваша милость, мы дрались бы до последней капли крови!

- Я почти готов поверить вам, но с одним условием...

- Каким же, ваша милость? - почтительно спросил старший из лакеев, начиная надеяться на удачный исход дела.

- С одним-единственным условием. Вы, ничего не скрывая, опишете мне шаг за шагом весь путь, который вы проделали вчера, сопровождая мадемуазель де Бриссар.

- Нет ничего проще, ваша милость! - радостно воскликнули оба носильщика.

- Тем лучше, тем лучше, - благосклонно кивнув им головой, протянул комендант. - Тем лучше для вас. Итак?

- Мадемуазель-де Бриссар приказала нам отнести портшез к дому мадам Дюберже, но...

- Что же вы замолчали?

- Мне показалось, ваша милость, что мадемуазель не собиралась к мадам Дюберже.

- Вот как! Что же привело вас к такому глубокомысленному заключению, позвольте спросить?

- А то, сударь, что мадемуазель приказала двигаться по улице Аббатисс, хотя эта дорога - самая длинная.

- Так! Продолжай!

- Зато - это самая удобная дорога, если направляешься в городскую тюрьму, сударь.

- Не вижу связи между мадам Дюберже, мадемуазель де Бриссар и тюрьмой Ла-Рошели.

- Дело в том, ваша милость...

- Не советую вам увиливать от ответа!

- Дело в том, что не успели мы сделать и двух дюжин шагов, как мадемуазель де Бриссар объявила нам, что она передумала и не пойдет к мадам Дюберже.

- Куда же она приказала ее отнести? В собор на площади, не так ли?

- Это так, ваша милость, но...

- Черт возьми! Или вы будете говорить, или вас ожидают неприятности!

- Нет, нет! Ваша милость, мы расскажем все, что знаем. Только перед этим разрешите просить вашу милость об одной милости...