Сновидения (СИ)

Санеми терпеливо вздохнул, осторожно оглядевшись по сторонам.

— Расскажешь, что произошло? — он повторил свой вопрос, чуть склонившись.

Я отстранилась и слабо улыбнулась.

— Ничего не случилось. Я просто устала, вот и всё.

— Ты врёшь. — Санеми грустно улыбнулся мне в ответ.

— Вру. — Я позволила последним слезам обжечь щёки. — Но разве это так важно? — И опрокинула голову, заглянув мужчине в глаза.

— Важно, — произнёс он горячим полушёпотом, — Для меня. — И посмотрел на мои влажные от слёз глаза, скользнул взглядом по румяным щекам, остановившись на полуоткрытых губах.

«Не смотри так на меня… — Понимание, игнорируемое всё это время, наконец, достигло моего сердца. — Только не ты, Санеми».

— Не делай то, о чём потом пожалеешь, — шёпот. — Пожалуйста… — Я шумно шмыгнула носом.

«Санеми, мой чудесный Санеми, я знаю, что это за взгляд. И мне искренне жаль, что осознание пришло ко мне только сейчас… — Я задышала чаще, и сердце моё заколотилось нещаднее. — Я всегда так смотрела на Кёджуро. — Воздуха не хватало, и я ощутила, что задыхалась. — Скорее всего, ты узнал меня, как и я тебя, когда-то очнувшись в этом теле. Узнал и тянешься, мой хороший… — Мне стало вдвойне горько. — Санеми, милый Санеми, прости мой эгоизм — я не готова к новым потрясениям. Только не сейчас… Моё сердце не выдержит этого».

— Пожалею, — сказал он, буравя меня молитвенным взглядом, который искренне и сердечно просил доказать обратное.

— Прости меня, — тихо шепнула. — Я не могу, просто не могу, Санеми. — Мои губы задрожали. — Я ужасна.

— Не говори так о себе. — Он протянул руку и ласково погладил меня по щеке, но я резко отступила на шаг назад.

— Прости, прости, — лихорадочно говорила я. — Я не…

«Не могу ответить взаимностью…»

Прости, что не смогла стать твоим лучом света.

Прости, что, развернувшись, не посмотрела тебе в глаза.

Прости, что оставила тебя одного.

Однажды, несколько лет спустя, ты посмотришь на меня мельком в толпе, узнав во мне женщину, с которой тебя связывало что-то важное. А потом отмахнёшься и позабудешь об этой встрече, ведь в твоей жизни появились более значимые люди. И это будет правильно — для тебя и меня. Ты проведёшь свой век с теми, кого заслуживаешь. И, поверь, ты обязательно повстречаешь их, в этом нет сомнений.

В коридоре стало тихо. Пока я, добежав до непонимающей Шинобу, обливалась горестно слезами в её объятиях, Санеми продолжал стоять на месте.

— Неужели я настолько плох? — шёпотом произнёс он в пустоту.

Часть 14 «Безмолвное признание в любви»

В кабинете Шинобу всё строго хранилось на своих местах: справа на рабочем столе аккуратно лежала стопка листов бумаги со старой перьевой ручкой, слева стояла миниатюрная вазочка с сухоцветами. В угловом книжном шкафчике были расставлены по алфавиту рукописные книги. Любимый вязаный плед, пахнущий дегтярным мылом, аккуратно лежал в маленьком кресле. Мечница с необыкновенным усердием следила за тем, чтобы порядок в её уютной обители никогда не нарушался посторонними лицами. Поэтому, всякий раз заходя в её пристанище, я испуганно задерживала на мгновение дыхание.

— Ты удивила меня вчера. — Шинобу очертила большим пальцем узор на кружке с чаем. Потом пару раз смахнула невидимые пылинки со своей одежды. — Я не знала, что и думать, — с напускной сердитостью сказала она, посмотрев на меня исподлобья. Но не было похоже, что она намеревалась отчитать меня. Казалось, мечница просто хотела вытянуть все подробности произошедшего, но не понимала, как подступиться.

— Прости, — повторила я в сотый раз за день и посмотрела в глаза Шинобу, которая уже не знала, куда деваться от любопытства.

Всё из-за того вечера. Не контролируя порыв своих эмоций, я кинулась в объятия растерянной мечницы, пролив все слёзы, которые только были. Как бы женщина ни пыталась меня убаюкать в своих руках, ласково поглаживая по голове и мокрым щекам, моя горечь не утихала. Наоборот, только разгоралась звонким воем, который нещадно обжигал душу и сердце. Спутница моя, сжав зубы, молчаливо терпела, как я кричала и ревела, схватившись руками за её одежду. Бесноваться я перестала только к моменту первых звёзд на безоблачном небе, когда силы меня окончательно покинули. Я не знала, что стало трещиной, расколовшей моё сердце пополам: то ли негаданное напоминание о Матери, ставшее ударом грома посреди тихой ночи. То ли долгий, нескончаемый рык совести, превратившийся в поток боли.