Сны единорога

Каменная дверь с шумом закрылась, заперев Клэр в сокровищнице наедине с Террой. Но хотя королева и не разожгла свет рубина поярче, в комнате без единого окна было отнюдь не темно. От одной из полок исходило слабое радужное мерцание, которое, казалось, заливало сокровищницу лунным светом, хотя Клэр знала, что это место от неба отделяет много метров земли и горной породы.

На первый взгляд вещи на мерцающей полке не были разложены по какому-то принципу. Так рядом с тонким костяным гребнем соседствовали жемчужное ожерелье, кожаный ремень и…

Клэр глубоко задышала через нос, пытаясь успокоить свой бурлящий желудок. Следующим предметом, который Роялисты свалили в эту кучу, был кубок. Кубок, вырезанный из ноги единорога. В кости было сделано углубление для чаши, а белоснежно-белое копыто превратили в её основание. На ноге по-прежнему были волоски, хотя она и пожелтела от времени.

Девочка посмотрела на груду сокровищ новыми глазами.

Не жемчужное ожерелье, а ожерелье из зубов – зубов единорога. Гребень из кости единорога. Ремень из шкуры единорога.

Клэр знала, что такие артефакты усиливают чудеса гильдий. Но Нэт как-то сказал, что их воздействие – лишь крупица по сравнению с могуществом живого единорога. Но единорога нужно просить о помощи… А у кубка разрешения можно не спрашивать.

Клэр закрыла лицо руками, пытаясь успокоить свой желудок. Эти изуверские артефакты – всё, что осталось от поцелованных звёздами созданий, некогда населявших Арден. Теперь они просто частички волос, костей и кожи. И как только она могла принять тусклые серебристые нити платья Софи за великолепную гриву единорога?

– Но сейчас нет причин для печали, – сказала Терра, совершенно неправильно истолковав поведение девочки. – Уверена, мы найдём способ помочь друг другу.

Клэр наблюдала сквозь пальцы за тем, как королева подошла к полке и надела ожерелье из зубов единорога себе на шею, а ремень застегнула вокруг своей талии. После чего повернулась к ней:

– Флейту, пожалуйста.

– Что? – спросила Клэр. Она пыталась оттянуть неизбежное, хотя и чувствовала вес инструмента в своём кармане-обмане.

– Ты хочешь спасти свою сестру?

Ответ был прост, но всё же… Сердце Клэр отчаянно колотилось, когда она доставала флейту из кармана.

– Чего… чего вы от меня хотите? – спросила Клэр.

– Чтобы ты призвала единорога, разумеется. Призовёшь одного, и мы сможем использовать его, чтобы пробудить к жизни других. Твоя сестра излечится. Арден снова станет таким, каким он был когда-то. Ты ведь этого хочешь, не так ли?

Клэр посмотрела на неё. Это именно то, чего она хочет для Ардена. Но разве может она поверить в то, что Терра (королева Эстелл) не прибегнет к кровопролитию ради своих корыстных целей вновь?

В конце концов, именно Эстелл убила единорогов. Она приказала Роялистам похитить Клэр. Что бы ни говорила королева, её поступкам нет оправдания.

Но Терра…

Терра была к ним добра. Терра научила Клэр чудесам. Она привела её в залитую алмазным светом комнату на вечернее пение, чтобы девочка почувствовала себя частью Горнопристанища. Как сильно Клэр хотелось в это поверить! Как сильно ей хотелось быть принцессой-самоцветчицей, наследницей Ардена.

– Я не могу, – всё, что сказала Клэр. Потому что, по крайней мере, это она знала наверняка. – Я уже пыталась, но у меня ничего не вышло. Вы сами видели.

Королева барабанила пальцами по трости:

– У меня есть одна теория. И мне нужно её проверить.

«Теория» – опять это слово. Оно так сильно напоминало Клэр её старшую сестру. Терра тоже была старшей сестрой. Принц Мартин, прапрадедушка Клэр, был её младшим братом. И всё же он решил, что будет лучше обратить сестру в камень и сбежать в другой мир, чтобы спасти слёзы луны. Клэр не могла представить себе, чтобы Софи сделала что-то настолько ужасное, что ей пришлось бы обратить её в камень.

Клэр вдруг замутило. Раз уж принц Мартин пошёл на такой шаг, королева не иначе как зло во плоти. Какой человек захочет держать в своём подчинении призраков?

– Я не могу, – снова прошептала Клэр. – Я не наследница Ардена. К тому же никакого единорога, скорее всего, нет. – Обман Софи заклубился у неё в памяти, словно дым.

– Предлагаю тебе попытаться ещё раз, – настаивала королева Эстелл. Её голос стал тверже. Он всё меньше и меньше походил на голос профессора Терры и всё больше – на холодный голос, проносившийся по Окаменелому лесу несмолкаемым эхом.

Пальцы девочки вспотели. Она посмотрела на королеву в единорожьих артефактах. Что она задумала?

– Ты испытываешь моё терпение, принцесса, – предостерегла её Эстелл.

«Принцесса» – это то, чего так хотелось слышать в свой адрес Клэр, когда она жила в Горнопристанище. Быть принцессой, которая сможет пробудить слёзы луны и спасти Арден. Принцессой, которую Софи будет считать храброй и относиться к ней не просто как к младшей сестре, которую нужно оберегать от правды. Не просто как к самой младшей из Мартинсонов.