Сны хрустальных китов

— Знаю, что уставу ты обязан принять командование цеппелином, если капитан умер, если не в состоянии руководить или попросту покидает его по той или иной причине. Я знаю, насколько ты придерживаешься всех правил, как чтишь традиции. Но сейчас, я прошу тебя не как своего старшего помощника и даже не как офицера воздушных войск. Дерек, я прошу тебя как друга: пойдём со мной. Ты должен увидеть всё своими глазами. Не знаю, что нас ждёт на этой планете. То многообразие форм жизни, о которых написано в рукописи или голую пустыню? Встретим ли мы существ, подобных нам самим, или кого-то столь же отличного от нас, но столь же разумного как люди? Но только тебе, Дерек, я могу доверить свою жизнь и только с тобой готов разделить её последние часы, если такова будет воля Небесного мира и Великой Птицы.

— Это честь для меня, капитан, сэр, — как-то неуверенно отозвался Стиворт.

— Но? — угадал скрывавшийся подвох Фредрик.

— Но мне непонятно, почему именно я ею удостоен? Мы с вами с самого начала не особенно ладили. Я не привык доверять слухам, но вы так часто забывали об обязанностях, запирались на целые дни в каюте, что волей-неволей, моя вера в вашу адекватность пошатнулась. Честно признаться, сэр, капитан… Я начал считать вас ненормальным и опасался, как бы вы нас всех не угробили уже через неделю.

— Что ж, спасибо за столь впечатляющую откровенность, — на мгновение смутился Лайтнед, но тут же не удержался и хлопнул старпома по плечу: — Но ты всё вытерпел, не так ли? Все мои выходки и, как это модно сейчас говорить, закидоны? Я люблю тебя, Дерек, как младшего брата. Ты знаешь, у меня когда-то был брат?

— Нет, — в тёмных глазах Стиворта блеснуло непонимание.

— Ты ничем не напоминаешь его. Ни внешне, ни по характеру, в вас нет никакой схожести. Однако именно к тебе я чувствую некое… родство. Уж не знаю, как правильно сказать. Твоя твёрдость, твоё упорство и верность миссии служили для меня примером истинных качеств воздухоплавателя. Ты спорил со мной, критиковал меня, но никогда не шёл против. Ты пытался понять меня… И я сам начал лучше понимать себя и свои мотивы.

— Ну, так уж меня учили, — слабо дёрнул краешком губ Дерек.

— Когда корабль приземлиться, и мои ноги сделаются слабыми, а сердце зайдётся в волнении, мне понадобятся твои стойкость и твой рационализм. Ведь в итоге из нас вышла неплохая команда, а?

— Узнаем, когда возвратимся.

— Вот-вот! — рассмеялся Фредрик. — Именно поэтому, старший помощник Стиворт, вы и должны со мной пойти!

И теперь уже сам Дерек выдал кривоватую улыбку:

— Видимо, мне ничего не останется. Кто-то же должен спасти остальных несчастных, что оправятся вслед за вами, капитан… сэр.

Они спускались. Медленно, вершок за вершком, чтобы излишне не накалить обшивку. Двигатели работали на самый минимум, направляя струи раскалённого газа вверх. Киты, кажется, вовсе не замечали движения цеппелина, лишь изредка кося свои тёмно-вишнёвые глаза на «Элоизу». Танец поглотил их полностью, и захоти сейчас Фредрик снова расчехлить гарпунную установку, то убил бы ни один десяток Хранителей, а те бы не вышли из своего транса. Они не сближались и не удалились ни друг от друга, ни от корабля, оставляя в центре своего хоровода пустое пространство диаметром в несколько вёрст.

Под цеппелином пенились облака. Плотная их шапка не давала как следует рассмотреть место высадки, а потому пока приходилось ориентироваться исключительно по приборам. На экране отображателя синим, зелёным и красным светились разные по температуре участки. А Лайтнед полагал, что новомодное изобретение — тепловидетель, не пригодится, хотел не брать его на борт! Увы, интуиция порой подводит даже самых опытных. Фредрик повернул регулятор, изменяя масштаб картинки, и перевёл взгляд на иллюминатор. Киты оставались все дальше и дальше от судна, пока от них не остались лишь светло-серые силуэты на фоне тёмно-синего неба. Чудилось, они вовсе не по кругу плывут, а ввинчиваются в небеса штопором, и вот-вот пронзят Небесный мир и тот брызнет во все стороны светящейся звёздной пылью, как игристое вино — бесчисленными пузырьками. Но стоило чуть повернуть голову, и иллюзия пропадала. Вновь по замкнутой траектории, без конца и начала, лишь слегка меняя своё положение в этом мерцающем извивающемся кольце.

— Как все мы.

Задрав голову под невероятным углом, Густас следил за китами. Он упросил капитана включить его в состав «наземной» бригады, и Фредрик не смог отказать. Парень и так провёл большую часть полёта, запертый в четырёх стенах, в обнимку со своими гудящими приборами. Тем более что старпом тоже разрешил, только плечами пожал в своей скрипучей манере и произнёс нечто вроде: «Не известно, какого профиля нам понадобится специалист». На шее главного инженера болтались раковины наушников, тонкими щупальцами проводов уходя в карман пыльного кителя. Он весь был каким-то нездешним, кусочком другой картинки, словно вклеенной поверх глянцевой обложки модного журнала.