Сны хрустальных китов

Лайтнед и раньше догадывался, что они попади в неприятности, но истинный масштаб бедствия и предположить не мог. Даже если удастся починить электричество и запустить двигатели, у них не хватит ни топлива, ни иных ресурсов, чтобы благополучно добраться до Элпис. Проклятый Клаудес был прав. Смерть теперь подобралась на расстоянии вытянутой руки. И впервые командир «Элоизы» был этому не рад. Он подумал обо всех находящихся на корабле людях и понял, что завидует профессорской свинке, которая продолжала легкомысленно грызть зёрна и морковку в своей безопасной клетке.

— Вот-вот, — правильно расценил свист Бронен. — Судя по всему, мы попали в какую-то пространственную аномалию. Но ни о чём таком я лично не слышал и не читал. Небесный мир оказался ещё удивительнее, чем всем представлялся.

— Если выживем, напишешь об этом статью, — пробурчал себе под нос Фредрик. — Да уж… И что нам известно о данном участке космоса? Надеюсь, хоть что-то нам известно?

— Не много. Звезда номер двадцать дробь семь, жёлтый карлик. Является одной из звёзд созвездия Колокола. Не самой яркой и не самой крупной. Вокруг неё вращаются, то есть должны вращаться от трёх до семи планет, но пока я вижу только эти странные шары. Вот и вся информация, какую дают справочники.

— Вы правы. — Несмотря на свой почтенный возраст, профессор Юсфен умел подкрадываться настолько тихо, что даже опытный Фредрик не сразу заметил старика. — Вот, один из мальчишек нашёл в библиотеке. Сразу и не сообразишь, что это. Записи очень древние, им, по меньшей мере, лет триста. Кто-то совершенно не разбирается в ценных бумагах… — Юсфен хихикнул. — В общем, мне понадобилось несколько часов и целых два пера, чтобы перевести первую страницу. Не стану утомлять вас ненужными деталями, но суть в том, что мы, действительно, застряли в созвездии Колокола. Вы меня слушаете, Фредрик?

Лайтнед аккуратно коснулся принесённого профессором трактата. Перевернул несколько страниц, заворожённо устремив взгляд на схематичный рисунок внизу одной из них. Это было так давно, что он и позабыл, когда именно. Не помнил Фредрик ничего и из того, о чём говорил сейчас Юсфен: ни о планетах, ни об одинокой звезде в короне небесного колокола.

Колокола… колокольчики. Дух, запертый в металле, звенящий, чтобы отвести беду, отогнать невзгоды. Рука сама полезла во внутренний карман. Тронуть, удостовериться, что он там, уже беззвучный, но не молчаливый. Сам нашедший того, к кому тянулось хозяйского сердце. Реликвия, переплавленная, возрождённая, принявшая иную форму, как и сам Лайтнед. Холод серебра ожёг пальцы, словно первый снег. Ледяная корочка выстлала Фредрика изнутри, как выставленный на мороз плохо вытертый горшок. Такие горшки обыкновенно трескались и годились потом лишь для украшения. Перевёрнутые вверх днищем, пустые глиняные головы нанизывались на заборные колья, словно соглядатаи. Следите горшочки, чтобы орёл курицу со двора не утащил. Он и сам частенько, проходя мимо, ударял по такой посудине, и та отзывалась глухим земляным звоном. Лёд не давал слышать, не давал вбирать в поры больше, чем нужно. Но нечаянные впечатления крохотными трещинами расползались по его гладкой холодной поверхности, грозя расколоть её однажды на острые стеклянные осколки. Он не знал ничего о жёлтом карлике, но девять разнокалиберных кружков нанизанных на эллипсы орбит были ему прекрасно знакомы.

«Это семейная традиция… Она также важна для нас, как фамилия. Мы обязаны соблюдать её. Каждый из нас чувствует не просто долг, но потребность тот долг выполнить. Будто без этого обесценится вся жизнь». — Изящная рука тянется к высокому шкафу. Многочисленные кольца блестят на пальцах, крупная жемчужина раскачивается на длинной цепочке, теряясь за густой прядью тёмных волос. Настоящее воспоминание или сон? Лайтнед уже не в силах их различать, путает вымысел и правду. Ему дали долгую жизнь, но не идеальную память.

— Простите, — извинился он. — Мне надо выйти ненадолго. Я сейчас вернусь…

— Фредрик! — долетел до капитана растерянный голос профессора, и впервые за долгое время Лайтнед почувствовал чуждость собственного имени.

Просто проверить. На всякий случай. Командир «Элоизы» не верил в совпадения, и тем более, во всякие сомнительные знаки свыше. Раньше — да. Раньше он видел связи там, где их не было. Но потом научился отделять зерна от плевел, перестал обращать внимание на колкое предчувствие. Оно часто обманывало, заводило в тупик. Слова — всего лишь слова. Много раз на пути Фредрика ему попадались вещи из прошлого, будто смытые с кладбища трупы, прибитые к берегу разлившейся реки. И то, что Юсфен нашёл в библиотеке копию той книги, какую однажды капитан держал в руках бесконечное множество лет назад, могло вовсе ничего не значить. Но ему нужно было удостовериться.