Сны памяти

Вот так: стихи, бутерброды с повидлом, юношеские романы — все это вместе определяло особую атмосферу моих студенческих лет. Но, думаю, главное, что многих притягивало к нам, — это дух вольницы, своего рода казачья атмосфера. Никто не главный, нет никаких указчиков. Конечно, были обычные студенческие проказы (так, однажды кто-то из парней влез на отполированный мраморный цоколь памятника Шевченко на главном парке в центре города и вставил в руку бурлака, лежащего на постаменте в позе страдания, пустую водочную бутылку — она, как отмеренная, поместилась между ладонью и открытым ртом шевченковского героя; а кто-то другой накинул на плечи несчастной Катерины, поверх гранитной шинели, свою старую шинелку. «Наконец нашелся отец байстрюка!» (незаконного ребенка Катерины) — воскликнул кто-то. В другой раз наши парни гуляли не в университетской пивнушке, а в подвальчике на Сумской. И вот открываются двери подвальчика, и процессия выносит на плечах Мусика Каганова, а Юра Финкелынтейн басом поет над его телом отходную.

Иногда подобные шутки все-таки заканчивались довольно серьезно. На комсомольском собрании 2-го курса — к счастью, не нашего — разбирали «хулиганскую выходку» студента-комсомольца Славича-Приступы. Возвращаясь откуда-то поздним вечером со своей девушкой, Марой Габинской, он повстречал троих солидных мужчин. Ему показалось, что они как-то «не так» на Мару посмотрели. И он им скомандовал: «Ложись!» Трое здоровых мужиков легли на грязный, мокрый ввечеру тротуар Совнаркомовской. Это оказались преподаватели марксизма из соседнего института. Им удалось установить личность хулигана. Стас оправдывался: «А чего ж они легли? Я пошутил. Их же трое, а я — один». Весь курс хохотал. А потерпевшие, спасая свою репутацию перед собственными студентами, отказались от претензий. Стасу не вынесли даже выговора. Комсомольский выговор — наказание достаточно серьезное, а уж, не дай Бог, исключат из комсомола, тогда — однозначно — выгонят из университета «с волчьим билетом», т. е. без права учиться в любом другом вузе.

Помню еще одну комсомольскую разборку на украинском отделении. За какой-то проступок осуждали студента Мушника. По ходу дела ему задают вопрос: «Якi ж у Вас, радянського студента, погляди?» Он, перепуганный, отвечает: «Та я взагалi нiяких поглядiв не маю» («Я вообще не имею никаких взглядов»). Кажется, эта странная самохарактеристика тоже не имела необратимых последствий. Но слова Мушника «нiяких поглядiв не маю» вошли в факультетский фольклор.

Бывали и шутки более интеллектуального свойства. Как-то в Харькове происходил велосипедный кросс, и харьковская газета объявила по этому случаю конкурс на «кращiй лiтературний твiр». Юлик Даниэль решил принять участие в этом конкурсе, но только так, чтобы было посмешнее: сочинил акростих, в котором прочитывалось «мерзкая и дикая халтура». В свой хулиганский замысел он посвятил нас. Подал свой «твiр» на конкурс, я помню только его начало: «Машины легкой вспыхивают спицы, Ездок проворный весел и плечист, Рукою тронут руль засеребрится…» Дальше — забыла. Вот смеху-то было, когда этот «вiрш студента унiверситету» был-таки опубликован в газете и на конкурсе занял второе место. Наглец Даниэль еще и возмущался: «Как это?! Почему не первое?!» Его награду, помнится, рублей 300, — это чуть больше студенческой стипендии — мы дружно проели на гаспаронах или пирожных. Но тем дело не кончилось. Его почин завел всех остальных, и мы принялись сочинять стихи-пародии на велосипедную тему. Мы знали и любили сборник пародий «Парнас дыбом», одним из авторов которого был наш преподаватель общей лингвистики А. М. Розенберг. А мы чем хуже? Действительно, некоторые наши пародии были, пожалуй, не хуже тех, классических. Получился сборник «Велосипедная эпопея». К сожалению, в перипетиях нашей жизни он бесследно затерялся, а в моей памяти застряло несколько случайных строчек. Например: «Светлым видением стали Встал предо мною вело…» (Северянин?) «Ехали медведи на велосипеде, а за ними кот задом наперед». — Разве можно ездить задом наперед? Совершенно ясно, что Чуковский врет. Врать и мы сумеем, и не так загнем: белое чернеет, солнце меркнет днем, кушать нужно мало, а побольше спать… и т. д.