So let it be written: подлинная биография вокалиста Metallica Джеймса Хэтфилда

Обложка (альбом вышел в нескольких разных форматах) напоминала опущенный в землю гроб. Вдохновением для названия, по-видимому, стала фотография покойного вокалиста Alice in Chains Лейна Стейли. Для Хэтфилда альбом был данью тем, кого он называл мучениками рок-н-ролла.

«Одних смерть притягивает как магнитом, – рассказал Хэтфилд KTV. – Другим удается ее избегать. И не стоит забывать, что все мы там будем. Иногда о смерти говорят слишком много, но в то же время избегают разговоров – никто не хочет поднимать эту тему; все равно что видеть большого белого слона в гостиной и молчать. Он всем доставляет дискомфорт, но никто не хочет об этом говорить. Однако смерти не миновать».

Неужели самокопание Хэтфилда заставило его иначе взглянуть на жизнь и смерть? Рекс Браун соглашается: «За то время на гастролях мы с Джеймсом постоянно переписывались. Он очень толковый и умный, приземленный парень. Если позаботиться о разуме, теле и душе, все будет нормально. После того как на своей шкуре испытал все превратности рок-н-ролла, в какой-то момент просто смотришь и говоришь: “Спасибо”».

Поскольку название альбома связано со смертью, вполне логично, что пластинка начинается со звуков, символизирующих жизнь. That Was Just Your Life, первый трек с альбома, вползает с едва слышимым звуком биения сердца, «чистое» зловещее вступление, слегка напоминающее Enter Sandman, сразу же переходит в приятный мощный гитарный залп.

Death Magnetic родился в результате реабилитации Хэтфилда, вдохновившей его на творчество. И многие посчитали, что он снова стал писать прекрасные тексты и сочинять классные песни, вернувшись почти в идеальную форму. Похоже, лирика Джеймса снова отдавала некоторой едкостью, которой не хватало на альбомах середины 90-х. Пресса осталась довольна, и многие предположили, что Metallica вернула утраченные позиции. Death Magnetic не стал возвращением к трэшу «старой школы», но многие фанаты посчитали его лучшей пластинкой со времен «Черного альбома».

Правда, так считали не все. У Малькольма было свое мнение: «В некоторой степени на Death Magnetic группа впервые пошла на компромисс. Вместо того чтобы сказать: “Это мы, и вот наша музыка, а решать вам”, они задались вопросом: “А чего от нас хотят?” Мне пластинка совсем не понравилась, и я считаю, что это не их альбом».

Многие критики и слушатели предположили, что звучание пострадало от чрезмерной компрессии при попытке сделать пластинку чересчур громкой. В результате присутствует слишком сильное искажение. Death Magnetic звучал странно, хотя этим грешили многие студийные альбомы Metallica. Q Prime поспешили замять эту проблему, и Клифф Бёрнштейн, а позже и Ларс Ульрих заявили, что конечный продукт их устраивает.

Похоже, большинство остались довольны и впечатлены альбомом Death Magnetic. Они оценили вклад Хэтфилда в пластинку – он оставил мощный отпечаток в плане лирики и музыки. Газета Guardian заявила: «Это сильнейший материал группы за двадцать лет». Британский журнал Uncut также остался доволен: «Как и все лучшие хэви-рок-альбомы, он рассеивает ваше недоверие, требует внимания, и сразу же возвращает в юность».

После выхода альбома группа дала несколько важных концертов в Европе, и самым значимым стало мероприятие для членов мет-клуба на лондонской арене O2 15 сентября. Никаких пауз не было, поскольку впереди ждал масштабный тур по США, начавшийся 21 октября концертом в Грендейле, штат Аризона.

Дэвид Эллефсон пришел на концерт и встретился с Джеймсом за кулисами. Он вспоминает: «Мы с ним душевно поболтали. Было очень круто. У нас есть семьи, и мы в жизни через многое прошли. Иногда мы ведем себя как джентльмены и находим золотую середину, потому что мы стали гораздо опытнее и мудрее».

Эллефсон воспитывался в строгой христианской семье, и после того как боролся с различными излишествами мира рок-музыки, вернулся к более дисциплинированному христианскому образу мышления. Эллефсон говорит: «Всегда приятно видеть, как преуспевают другие, когда переживают переходный период, и, увидев Джеймса, я подумал: “В нем есть дух – чувствуется огонь”. Он светился, как золотая рыбка, и я никогда этого не забуду. Я сидел и думал, какой же он крутой и значимый – 20 000 человек в футболках Metallica, – и у меня реально сложилось впечатление, что для Джеймса существует даже нечто большее, чем Metallica или жизнь после Metallica. Что-то вроде Боно. Боно обрел в себе Святой Дух и источает нечто большее, чем U2, несмотря на колоссальный статус группы. В Джеймсе я тоже увидел это качество, и надеюсь, он его в себе сохранит. Многие страдают от этих переходов, и было приятно видеть, что Джеймсу успешно удалось преодолеть кризис».