So let it be written: подлинная биография вокалиста Metallica Джеймса Хэтфилда

Несмотря на то что Макговни не был введен в Зал Славы (он не сыграл ни на одном альбоме), приглашение стало запоздалым, но щедрым признанием за всю его работу и преданность группе Metallica в те годы становления. Поездка в Кливленд собрала многих, кто был причастен к прошлому Metallica, и чувствовалось взаимное уважение, благодарность и понимание. Лонн Френд вспоминает: «Группа привезла людей со всего мира – почти две сотни человек, – принявших участие в их жизни; многие из них стали свидетелями того, как эти юнцы, бренчавшие в гаражах района залива, покорили весь мир. Джеймс был трезвым и дружелюбным, пожимал руки и обменивался словами со всеми, кто посетил церемонию, – я не стал исключением».

На церемонии звучала эмоциональная благодарственная речь от виновников торжества и ободряющая речь из уст отца Клиффа Бёртона, Рэя. Разумеется, было здорово, что на церемонии с участием сразу трех басистов группу Metallica вводит в Зал Славы басист Фли из Red Hot Chili Peppers.

Присутствие Джейсона Ньюстеда было особенным, а его речь – крайне эмоциональной. В конце он выразил признательность миллионам поклонников Metallica по всему миру: «Без вас нас бы не было». Ньюстед старался сдерживать слезы, и это было трогательно.

Хэтфилд, стоя у микрофона, вел себя спокойно и крайне самоуверенно. Излучая невероятный позитив, Джеймс для многих стал настоящим откровением. Как уже говорил ранее Дэвид Эллефсон, Джеймс выглядел и вел себя, как посланник Бога. «Я бы хотел выразить огромную благодарность высшим силам за музыкальный дар и осознание своего предназначения в раннем возрасте, – сказал Хэтфилд. – Музыка – моя терапия, и она мне необходима. Я бы хотел поблагодарить свою жену Франческу за то, что спасала мне жизнь… не один раз. Своих детишек, все трое сегодня здесь. Спасибо, что учите меня любить».

Несмотря на крайне мощное эмоциональное содержание слов, поведение Хэтфилда стало кульминацией многолетней боли, усердной работы и успеха. «Перед вами живое доказательство того, – рычал Хэтфилд, ударяя по подиуму, – что действительно можно воплотить мечту в жизнь».

В конце Хэтфилд поблагодарил Ларса Ульриха за то, что тот позвонил ему в далеком 1981 году и вместе с ним исполнил мечту сколотить величайшую металлическую группу в мире. После этих слов Джеймс повернулся к Ларсу и, словно медведь, заключил ухмыляющегося Ульриха в свои объятия. Это был искренний жест, и весь зал встал.

Музыкальное выступление стало приятным дополнением. На сцену снова вышел Ньюстед и безупречно исполнил партии бэк-вокала в Enter Sandman и Master of Puppets, после чего группа вышла на бис, сыграв с Джонни Бёрнетт и рок-н-рольным трио песню Тини Брэдшоу Train Kept-A-Rollin’.

Выходные в Кливленде стали значимым событием для всех присутствующих, и, похоже, Джеймс был рад вновь увидеться с ключевыми фигурами из своего прошлого. В течение следующих месяцев Джеймс продолжил налаживать связь с бывшими друзьями и знакомыми. Когда возобновился мировой тур World Magnetic, Хэтфилд был рад видеть некоторых старых друзей. Одним из них был Майкл Алаго, с которым Джеймс потерял связь. Алаго говорит, что рад был восстановить отношения с Джеймсом, когда группа выступала на Мэдисон-сквер-гарден в Нью-Йорке: «Я с Джеймсом не поддерживал связь, но видел его за кулисами, и выглядел он потрясающе… разумеется, повзрослел и выглядел серьезным и сосредоточенным».

В туре World Magnetic Джеймс пытался снова найти связь со многими из тех, кто отдалился от группы за время восхождения Metallica на звездный олимп.

В течение нескольких месяцев группа вновь вернулась с концертами в Европу и Мексику в рамках тура World Magnetic. Осенью ребята проехались по восточному побережью, Среднему Западу и Канаде. Когда тур добрался до Оттавы, у Джеффа Уотерса появилась возможность исправиться. Он вспоминал: «Я разговаривал с Джеймсом про Майкла Алаго, но разговор был очень коротким».

Что же касалось поведения Джеймса на том концерте в Оттаве, Уотерс сказал: «Кирк Хэмметт меня почти обнял; вот таким теплым и дружелюбным он мне казался. Джеймс выглядел гораздо выше, чем есть на самом деле, и он очень сдержан». Уотерс пояснил: «Я ведь за годы научился видеть и читать людей. Он словно возвел вокруг себя мощную непробиваемую стену… когда стена падает, они простые и милые ребята. Но когда ты знаменит, как Джеймс, приходится себя ограждать».

Уотерс был прав, и причина тому, как он объяснил, была простой: «Когда получше узнаешь людей вроде Джеймса, уверен, они очень классные ребята. Но можете представить десятки миллионов человек, которые хотят получше узнать этого парня? Это целая, мать ее, корпорация, которой они заправляют, и они не могут впустить каждого».