Со своим уставом в чужой монастырь... (СИ)

— А может ваши доктора лечат не так? — Спрашивает Мирт, у Маражца глаза злостью загораются, я перехватываю ружье с которым вышла, да мало ли что мы женщины, тот видя мой маневр, тянется к кобуре, что висит на поясе, он не в том положении, не успеет, хватаю ружье и взвожу курок. Старик на все это смотрит с ухмылкой.

— А я говорил тебе, Рикай, — тихо произносит старик, — травницы это не наши клуши, особая каста и стрелять и ножи метать умеют, ты думаешь, как пропитание себе добывают? Охотой и рыбалкой в горах хоть и мало зверья, но хищники встречаются и такие, что не каждый охотник с ними справиться, а эти выживают храме.

— И она выстрелит в меня? — спрашивает он.

— Выстрелит, потом меня убьет, а челнок назад отравят.

— А разберутся? — Усмехается он, — челнок не допотопное ружье.

— Разберутся, можешь мне поверить, — улыбается старик, — хватит уже пугать друг друга, убери ружье, — кивает головой в мою сторону, — собирайте травы и настойки, мы вас ждем через час.

Мы разворачиваемся и идем к храму, думаю, Мирта правильно поступила, что Таршу в храме оставила, без неё пожилые жрицы с голоду умрут раньше срока, ну а нам деваться некуда поедем в госпиталь. Раз война началась, то и нам нужно помочь своей планете, негоже в храме прятаться. А проиграем войну, что с нашим храмом будет? Ничего хорошего, агрессор никого жалеть не будет.

— Я знаю старика, — тихо говорит Мирта, когда мы заходим в пещеру, — Дерей его зовут, он своего старшего сына наемничать отправил, лишь бы тот на мне не женился. Погиб он, уж не знаю почему, наемник из него плохой получился или судьба такая, однако старик остался с дочерью, которая в пятнадцать лет в реке утопилась. Мне мама сказала, когда я из храма приехала, так я, недолго думая назад в храм вернулась, не хотелось мне в том поселке жить, ещё бы этого лечить пришлось.

— Почему же дочь утопилась, опозорили? — Мирта кивает головой, — самая частая причина самоубийства, видимо, слишком строг старик был с детьми, знала она, что не пойдет с ружьем на насильника, не заступится за неё, потому и прыгнула в реку.

— Сочувствую, Мирта.

— Да перегорело все давно, а может парень не таким бы хорошим оказался, откуда теперь узнаешь, не сложилось у нас, я к храму привыкла, тишина здесь, простая пища, воздух горный сладкий и никаких мужиков вокруг.

— Сейчас их будет огромное количество, с ранениями, болячками и при смерти.

Мирта достает из кармана подвеску и надевает мне шею:

— Ты хоть обучение и на окончила, но им-то откуда это известно, а так, глядишь, может меньше руки распускать будут.

— Нет, солдатам наплевать на традиции и устои, они каждый день под смертью ходят и зачем бы, им мою честь беречь, когда завтра убить могут.

— Пистолет с собой носи, может он убережет.

— Меня может и убережет, а кто-то раньше срока на тот свет отправиться.

— В ногу стреляй, в мягкую часть, рана быстро заживет, а от боли голова начинает правильно соображать.

— Придется с оружием ходить, но, как говорится, раз уже захотела быть свободной на этой планете, придется эту свободу отстаивать.

— Видимо судьба у нас такая, — мы заходим в кладовую, где у нас хранятся травы, настойки, мази и прочее, берем два мешка и начинаем складывать, хорошо, что в храме всегда запас имеется, однако и он быстро истощится и придется ходить за травами. Одно хорошо — все, что пригодится при ранениях и болячках, растет в любой части планеты и редкие травы для настоек и мазей не требуются.

* * *

Мы загрузили в челнок два больших мешка с травами и плетеный короб с настойками мужчины помочь нам не пытались, хотя я видела, как Маражец дернулся, но старик Дерей его остановил, мол, сами справятся негоже суровым наемникам мешки с травами таскать. В общем, мы помощи и не ждали, аккуратно все погрузив, сели в челнок на задние сиденья Мира показала мне, как пристегнуться и шепнула, что лучше глаза закрыть чтобы не так страшно было.

Страшно не было, ощущения новые при подъеме, а сам полет мне очень понравился, горы сверху красивые, когда бы я их с такого ракурса увидела. А когда полетели над лесом, я закрыла глаза, уже ничего интересного, сплошные деревья и больше ничего не видно. Мужчины тихо переговаривались на маражском об организации госпиталя, о военных действиях, мне совсем неинтересно, Мирта тихо дремлет, и я отдохну, что-то мне подсказывает: спать нам придется мало и урывками.

Несколько часов спустя. Алансэ.

Мы приземлились на окраине поселка у подножья гор, был тут такой, вот только сейчас дома пустые, некоторые заняты выздоравливающими бойцами, сам госпиталь построен на открытой площадке из надувных щитов, я видела такие сооружения в сети, быстро устанавливаются, быстро убираются, в них тепло и сухо.

— Травницы, вот в том доме, — Дерей указывает на небольшой сарай, что стоит чуть в стороне, — сами с ними разбирайтесь уж больно они трусливые, шарахаются от всех.

Мы заходим в сарай, там две женщины моложе Мирты и, видимо, хорошо с ней знакомы, вскакивают с лавок и начинают суетиться.