Собибор / Послесловие

“К 30-й годовщине нашего восстания я сделал попытку в Москве, чтобы мы все на годовщину восстания выехали в Польшу, – писал Печерский одному из его участников Науму Плотницкому. – Но из этой попытки ничего не получилось”. К тому же он, возможно вопреки рекомендациям “органов”, затеял обширную переписку с бывшими узниками Собибора, которых судьба разбросала по всему свету. Ему отвечали, звали в гости. Он отвечал, что приедет, хотя сам в это не верил.

“К моему дорогому человеку!” – с этих слов начинается датированное мартом 1964 года письмо, где Бахир отвечает Печерскому на вопросы о неизвестных ему подробностях восстания. И далее: “Я рад твоему намерению приехать нас посетить. Когда это удастся, ты будешь самым большим гостем для нас всех”. Бахир пытался организовать его визит в Израиль. Не удалось.

Кино и книга

“Когда вечером я спустился в вестибюль, Александр Печерский уже ждал меня там… высокий и стройный как солдат, – пишет Ричард Рашке в книге “Побег из Собибора”. – Ему было семьдесят два года, но его рукопожатие было крепким. Седые волосы зачесаны назад. Когда он улыбался, глаза его добродушно щурились”.

В 1980 году в Москве у него состоялись две встречи с Печерским. Обе – в гостинице “Интурист”, которой больше нет. Теперь вместо нее стоит другая гостиница, а я еще помню, как до “Интуриста”, в 1960-е годы, на этом месте стоял двухэтажный книжный магазин. Рашке пишет, что все гостиничные службы там были организованы прекрасно, особенно понравились ему швейцар при входе и женщины, сидевшие около лифта на каждом из 12 этажей отеля. Правда, мимо внимания американца не прошло, что коридорные выполняли роль соглядатаев.

Москва запомнилась писателю длинными очередями в магазинах и отсутствием фруктов на прилавках. Когда Ольга Ивановна, сопровождавшая Печерского на обе встречи с ним, на второй из них вытащила в гостиничном номере из сумки пиво и сыр, Рашке понял, что ей пришлось постоять в очереди. Правильно понял, за пивом стояли в очередях. Гости к тому же выразили обеспокоенность, что тот потратил много денег на ланч с ними. Щепетильными были людьми Александр и Ольга Печерские, ведь в то время нам все иностранцы представлялись богатыми. “Дорогой Саша, я знал, что ты герой, но теперь вижу, что ты также очень интеллигентный и чувствительный человек”, – это из письма Блатта Печерскому от 5 мая 1980 года, написанного вскоре после той встречи.

Книга Ричарда Рашке легла в основу сценария фильма “Побег из Собибора” режиссера Джека Голда (1987), где главные роли сыграли Рутгер Хауэр (Александр Печерский) и Джоан Пакула (Люка). В заключительных титрах пояснялось: главный герой жив, живет в советском городе Ростове-на-Дону.

Однако Печерский не смог приехать на премьеру, в КГБ сделали все, чтобы затянуть оформление документов на выезд. И это несмотря на перестройку, гласность и телемосты с американцами по телевидению. Вел их Владимир Познер, к нему-то и обратился за помощью Печерский. Тот отнесся с пониманием, о чем говорит его ответ Печерскому от 7 мая 1987 года: “О фильме “Бегство из Собибора” я знаю очень хорошо. Так что ваше письмо, что называется, попало на хорошо подготовленную почву. Для меня нет ни малейшего сомнения в том, что вы должны поехать в США. Более того, я переговорил с ответственным товарищем, который реально может помочь. Обещаю вам, что буду добиваться решения вашего вопроса, чего бы это ни стоило”. Но и у Познера ничего не вышло. “Ответственный товарищ” объяснил ему, что существует некая инструкция, о которой он пишет в другом письме в июне того же года. В этой инструкции сказано, что “приглашение в капиталистическую страну должно быть от прямого родственника”. По мнению Познера, все это “противоречит перестройке и гласности”, и заверил Печерского, что он “в числе тех, кто добивается ее отмены”.

Видеокассету с фильмом Печерский все же получил. Ольга Ивановна после его смерти вспоминала: “Вот эту кассету – из Штатов прислали – крутил раза четыре. Ругался сильно. В фильме один мальчик заманивал немецких офицеров в хитро расставленные ловушки, где их убивали. А было по-другому: в этом заманивании участвовали немало мужчин, в том числе и капо”. Совершенно не похож он был на Рутгера Хауэра, получившего “Золотой глобус”. И дальше: “Хауэр, конечно, хорош. Но он – вылитый ариец, ему бы кого-то с той стороны играть. А мой Саша восточного типа был мужчина”.

Блатт, напротив, узнал себя в молодом американском актере, исполнявшем его роль. Он был консультантом “Побега из Собибора” и присутствовал на съемках. Когда снималась сцена побега, актер в роли Тойви зацепился за ограждение и долго не мог вырваться. Блатту показалось, что это продолжается слишком долго, и ему стало страшно. Когда, наконец, актер побежал по полю, Блатт последовал за ним. Эпизод давно сняли, а Блатт все бежал и бежал. Его – исцарапанного, в разбитых очках – нашли спрятавшимся в лесу спустя несколько часов.