Соблазнение принцессы‑дикарки

Настал великий день. Наконец Арчиери получит трон Иль‑д’Монтань! Каэтано твердил себе, что его раздражает свадебная церемония, потому что только она отделяет его от события, определяющего судьбу его народа.

Но когда прекрасная невеста, держа его за руку у алтаря, произнесла клятвы верности красивым и слегка хриплым от эмоций голосом, а ее глаза наполнились слезами, он осознал и другую истину.

Каэтано хотел поскорее отстраниться от Делани, потому что ужасно боялся, что не только он, но и она уступила своим чувствам. А это неприемлемо. Он не имеет права оплошать, знал, что с ним произойдет, если он уступит своим желаниям.

Пока священник произносил слова древнего обряда, Каэтано оглядывал окна на верхнем этаже замка. Он увидел в окне свою мать, которая буквально стала символом его неизменного милосердия. Ей разрешили издалека наблюдать за свадьбой своего сына, чтобы она не смогла снова попытаться занять его место на троне.

Сколько бы раз Каэтано ни говорил себе, что между ним и матерью все кончено и он этим доволен, увидевшись с ней снова, он почувствовал, будто все начинается сначала. Отведя взгляд от матери, он снова сосредоточился на своей невесте.

Когда пришло время, Каэтано поцеловал Делани.

Его жена. Его королева.

Он решил привести в движение колеса истории немедленно, но его остановил взгляд Делани. А может быть, им двигало пылающее чувство собственничества. Ему не хотелось оставлять ее, и от этой мысли он пришел в ужас.

– Все танцуют, – сказала она, восторженно смотря на толпу.

Каэтано взял ее за руку и повел во двор, где люди кричали и топали, танцевали и ликовали. Потом он провел ее на крепостной вал, откуда она увидела людей, выстроившихся в очередь у замка. Развевались флаги, раздавались аплодисменты. Радостные крики неслись из долины, достигая неба.

– Сегодня ты не просто вышла за меня замуж, – торжественно произнес Каэтано. – Ты освободила нас.

Взяв Каэтано за руки, она посмотрела ему в глаза:

– Я очень постараюсь стать королевой, достойной твоей страны. Я буду мостом между королевской семьей и этой долиной.

И на мгновение, стоя над долиной, пока его подданные танцевали от радости, а Делани по‑прежнему принадлежала только ему, Каэтано почувствовал, как в душе его что‑то перевернулось.

Он задумался о том, что произойдет, если он сделает официальные заявления через день или даже через три недели. Наверняка каждый заслуживает медовый месяц, даже настоящий король оспариваемого трона. Тем более он уже победил. Осталось уладить детали.

А потом он снова увидел лицо матери и ее глаза, сверкающие от злости. Она олицетворяла собой горечь фанатизма.

Каэтано запретил себе поддаваться искушениям, чтобы не возненавидеть самого себя. Но оказалось, он не может произнести ни слова, пока Делани смотрит на него с такой добротой и решимостью.

Подумав о том, что предает свою страну, ее правитель пришел в ужас. Не зашел ли он слишком далеко? Ведь он поклялся, что никогда не рискнет благополучием своих подданных.

Собственная слабость вызывала у него отвращение.

– Я должен покинуть тебя, – резко сказал он Делани. – У меня много дел.

Она опешила:

– Прямо сейчас? Мы поженились меньше часа назад.

– Мой народ ждал веками, – с упреком произнес Каэтано. – Им не надо ждать еще минуту.

Делани выглядела не сердитой, а обиженной, и ему стало не по себе. Она на мгновение отвела взгляд, а потом снова посмотрела на Каэтано – на этот раз спокойно.

И он убедил себя, что ему показалось, вот и все. В конце концов, Делани – практичный человек.

– Конечно, – сказала она в своей обычной умиротворенной манере. – Делай то, что необходимо, Каэтано. Я понимаю.

Ему было крайне непросто уходить от нее. Встретившись со своими министрами, чтобы начать давно спланированную и продуманную атаку, он то и дело думал о том, как ему хочется вернуться к Делани.

Громкие звуки его собственной свадьбы слышались за каменными стенами. И вместо того чтобы переполниться гордостью и решимостью от того, что он сядет на трон, Каэтано ощущал душевную пустоту.

Он часто сталкивался с этим чувством все последующие недели и в конце концов признал неприятную правду. Он скучал по Делани. Иногда он тосковал по ней так сильно, что ему было больно.

Однако Каэтано получил то, что хотел. Он изменил порядок наследования, который установила семья Монтань.

Сначала он сообщил о своей свадьбе фотографиями новобрачных у алтаря. Они с Делани выглядели как юные влюбленные. Он использовал любой контакт со СМИ, продавая миру историю их любви.

И мир охотно откликнулся.

История о крестьянке и лишенном трона короле полюбилась доброжелателям во всем мире. Их свадебные фотографии появлялись на обложках журналов и в газетах в разных странах. Делани мгновенно стала иконой стиля, и этот титул ей очень не понравился. Но после того как особо ловкие папарацци откопали ее фотографию в комбинезоне, журналы с этим снимком распродавались мгновенно.

Светские сплетники во всем мире обсуждали ее эклектичный стиль, начиная с удобного комбинезона и заканчивая сказочным платьем.