Читаем Собрание сочинений полностью

Грублон

                   Не скоро, говорят; три месяца писатель                   Над драмою потел, мне сказывал приятель,                   Она-де вся гадка и не смешна притом.

Стовид

                   О ком ты говоришь?

Грублон

                                      Какой вопрос! о ком?                   О той комедии, которую увидим;                   Пойдем, и взапуски писателя обидим.

Стовид

(остановясь)

                   Мне кажется, дружок, что ты немножко пьян.

Грублон

                   У кума, правда, я хватил пивца стакан.                   Давно то сказано: что ставят, то и кушай,                   И пей, что поднесут, хозяев в доме слушай.                   Пословицы такой нарушить я не смел,                   Мне что ни ставили, я то и пил и ел.                   Однако, господин! в театр, я чаю, время.

Стовид

                   Театр, комедии, и всё я чту за бремя!

Грублон

                   Я чаю, сердится и так на вас Змеяд.

Стовид

(Грублону)

                   Поедем!

(Про себя.)

                           Только я тотчас приду назад.

ДЕЙСТВИЕ 3

ЯВЛЕНИЕ 1

Здоруст и Прията.

Здоруст

                   Когда ты не о том советоваться хочешь,                   Что идешь за него, так суетно хлопочешь,                   Ни слова ни на что не сделаю в ответ;                   Змеяду будь женой — и вот мой весь совет.

Прията

                   Ах, батюшка, того я точно и желаю!

Здоруст

                   Ах! дочка, я тебя с умом и поздравляю.                   Обрадуй бог тебя подобными детьми.                   Поди же ты меня, дружок мой, обними;                   О! сколько же я рад! теперь я прямо ожил,                   Поступок твой меня немножечко тревожил:                   Я думал, ежели не станешь ты любить,                   Так мне в знати вовек и здесь в чести не быть.                   Теперь дорога мне к фортуне отворилась,                   И всё покорно мне, коль дочка покорилась.                   Ну! вы, старинные приятели, теперь                   Не будете ко мне соваться прямо в дверь…                   А! вот вы ищете в Здорусте обороны,                   И делаете мне заранее поклоны.                   Ну! братцы, здравствуйте; могу я вам помочь,                   Замолви слова два о них Змеяду, дочь.                   Мне кажется, у ней целуют обе рунки,                   Вон ходят в золоте мои любезны внучки.                   Их учат танцевать, петь, ездить и всему.                   От радости я слез горячих не уйму,                   О, дочка милая! ты старость обновила                   И счастья на верху меня постановила.

Прията

                   Не ради счастия иду я за него,                   Не сыщем через то мы вечно ничего,                   Я только быть хочу отцу во всем послушна,                   И в этом, может быть, довольно малодушна.

Здоруст

                   Ах! дочка, в этаком сомнении не будь,                   Нам скоро к счастию широкий ляжет путь.                   Мы будем и в чести, мы будем и богати,                   Мне очень толковал Змеяд о нашей знати:                   Лишь только-де женюсь, рассказывал мне он,                   Богатые к тебе приедут на поклон                   И станут дружески беседовать со мною, —                   Вот сколько прибыльно быть знатною женою!                   Все будут кланяться, все будут почитать                   И каждый наш поклон за милости считать.                   Дорогу всякой даст, куда ты ни поскачешь.                   Однако, дочка, ты не радуешься, плачешь?                   Что сделалось тебе, дружок мой?

Прията

                                                   Ничего!

Здоруст

Перейти на страницу:

Похожие книги

Партизан
Партизан

Книги, фильмы и Интернет в настоящее время просто завалены «злобными орками из НКВД» и еще более злобными представителями ГэПэУ, которые без суда и следствия убивают курсантов учебки прямо на глазах у всей учебной роты, в которой готовят будущих минеров. И им за это ничего не бывает! Современные писатели напрочь забывают о той роли, которую сыграли в той войне эти структуры. В том числе для создания на оккупированной территории целых партизанских районов и областей, что в итоге очень помогло Красной армии и в обороне страны, и в ходе наступления на Берлин. Главный герой этой книги – старшина-пограничник и «в подсознании» у него замаскировался спецназовец-афганец, с высшим военным образованием, с разведывательным факультетом Академии Генштаба. Совершенно непростой товарищ, с богатым опытом боевых действий. Другие там особо не нужны, наши родители и сами справились с коричневой чумой. А вот помочь знаниями не мешало бы. Они ведь пришли в армию и в промышленность «от сохи», но превратили ее в ядерную державу. Так что, знакомьтесь: «злобный орк из НКВД» сорвался с цепи в Белоруссии!

Алексей Владимирович Соколов , Виктор Сергеевич Мишин , Комбат Мв Найтов , Комбат Найтов , Константин Георгиевич Калбазов

Фантастика / Детективы / Поэзия / Попаданцы / Боевики
Река Ванчуань
Река Ванчуань

Настоящее издание наиболее полно представляет творчество великого китайского поэта и художника Ван Вэя (701–761 гг). В издание вошли практически все существующие на сегодняшний день переводы его произведений, выполненные такими мастерами как акад. В. М. Алексеев, Ю. К. Щуцкий, акад. Н. И. Конрад, В. Н. Маркова, А. И. Гитович, А. А. Штейнберг, В. Т. Сухоруков, Л. Н. Меньшиков, Б. Б. Вахтин, В. В. Мазепус, А. Г. Сторожук, А. В. Матвеев.В приложениях представлены: циклы Ван Вэя и Пэй Ди «Река Ванчуань» в антологии переводов; приписываемый Ван Вэю катехизис живописи в переводе акад. В. М. Алексеева; творчество поэтов из круга Ван Вэя в антологии переводов; исследование и переводы буддийских текстов Ван Вэя, выполненные Г. Б. Дагдановым.Целый ряд переводов публикуются впервые.Издание рассчитано на самый широкий круг читателей.

Ван Вэй , Ван Вэй

Поэзия / Стихи и поэзия
Монады
Монады

«Монады» – один из пяти томов «неполного собрания сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007), ярчайшего представителя поэтического андеграунда 1970–1980-x и художественного лидера актуального искусства в 1990–2000-е, основоположника концептуализма в литературе, лауреата множества международных литературных премий. Не только поэт, романист, драматург, но и художник, акционист, теоретик искусства – Пригов не зря предпочитал ироническое самоопределение «деятель культуры». Охватывая творчество Пригова с середины 1970-х до его посмертно опубликованного романа «Катя китайская», том включает как уже классические тексты, так и новые публикации из оставшегося после смерти Пригова громадного архива.Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия / Стихи и поэзия