Читаем Собрание сочинений. Т. 3. Глаза на затылке полностью

Над Парижем – ванна    Белая нирванаБашню как обрезали    Дальше – все туманноБог не смотрит на Париж    Он залез    С ушамиПусть свои проблемы    Все решают    СамиА в Москве    Стоит зима    Ниже всякой критикиДрызгалка –    Слюною    Брызгают политикиНа экранах – дрыгалка    Что за действо деется?Выключить    Наш мир    Никто не догадаетсяСлышишь    Вой из темноты    Вроде бы Россия тамОбступает лес толпой    Города пустые тамЗдравствуй Кремль    Чертов торт    Каменный от давностиБудет каждому дано    По его же глупостиПо его наивности

НАШ ПАРИЖ

Елене Кацюбе

Кролики и дети    Катятся    По набережнойМуж на роликах –    С беременной женойСтолько неба    Над высотами    Парижа —Прогуляемся    И выпьем    РешеноБукинисты    Шкафчики    ОткрылиИзучают их носы    Бержерака    и ГиньоляВместо книг –    Бутылки    Рюмки и стаканыСколько стоит    Выпить    Гюи де Мопасcана?Славно!    Выпил бочку    Анатоля Франса —Солнца ветра над Сеной! –    Полосатого шарфаСлышно шуршат    От Барбеса    До МонпарнасаПоезда    И в воде    Отражается мессаГарсон в алтаре    Этой старой    КонторыЗа столиками    Студенты    И серые химерыЯзык ползет из щели    Блеснули пивные амурыЗдесь вино «Борис Виан»    Говорят: «Ca va! Bien!»6

СЕРИАЛ

На пределе    Откровенности и    ЧестностиОказался    В неизвестной местностиЗыблется    Меняется    Ныряй в нееНорка спасительная –    Честное враньеИ в том    Что таитянка    Из БангкокаА он – француз    Аэропорт    РазлукаКубы и трубы    Встретились    Пейзаж —Не сомневаюсь    Даже если нашФильм    Будущим своим    Я не торгуюНо эта жизнь    Как сочинишь другую!Там на закат машины –    Как магнитУниверсальное    Нас всех    ПереманитМаньяк    И бренди    Видел что-то врондеКак он ее    Размазал    По верандеЖевать цветок    Свой ломтик ветчиныНа сериалы    Мы обречены

ПРОХОЖУ МИМО

Какой-то негодник    Придумал мое сегодняЗнакомая улица    Снег    Какой-нибудь сводникИзбегая думать –    Скрипит –    О текущей минутеХотя она – вот    И реальна до жутиВ какой преисподней    Сковали мое сегодняИ вот оно – зримо    Стена и подъезд домаОвчарка бежит    Не твоя    Стороной прохожу мимоХоть подстрекает и жалит    Опять заглянуть    В эту жутьНе вчера ли    Спешил задыхался    В квартируГде сегодня    В окне    Как солнце – слепую штору —Прожгло твое фото    Где вместо улыбки    Дыра«Твое завтра    Наступит вчера»

ДАЛЕКО У РЕКИ

Перейти на страницу:

Похожие книги

Озарения
Озарения

Данная книга – Illuminations – «Озарения» – была написана, вероятнее всего, в период с 1873 по 1875 г.г. во время странствий Рембо и Верлена по Бельгии, Англии и Германии. Впервые опубликована частями в парижском литературном обозрении La Vogue в 1886 г. Само слово illuminations было предложено Верленом и, по его же словам, взято из английского языка как обозначение «цветных миниатюр», украшавших средневековые книги. «Озарения» – 42 стихотворения в прозе – калейдоскоп причудливых и ярких картин, волшебных ландшафтов, как бы в тумане тающих фигур возлюбленных, полных горечи воспоминаний о детстве и ускользающей юности. Написанные явно под влиянием прозаических отрывков Бодлера, «Озарения» принципиально отличаются от них, прежде всего, отсутствием, а возможно и намеренным разрушением последовательности в изложении событий и плавных переходов от одной истории к другой. Это отличие делает «стихотворения в прозе» Рембо сюрреалистически насыщенными и в высшей степени поэтичными. Новейшие переводы этих текстов (выполненные Евгением Шешиным в период с 2008 по 2015 г.г.) предназначены для широкого круга читателей, интересующихся французской поэзией XIXвека.

Артюр Рембо

Поэзия / Поэзия
Собрание сочинений. Т. 3. Глаза на затылке
Собрание сочинений. Т. 3. Глаза на затылке

Новое собрание сочинений Генриха Сапгира – попытка не просто собрать вместе большую часть написанного замечательным русским поэтом и прозаиком второй половины ХX века, но и создать некоторый интегральный образ этого уникального (даже для данного периода нашей словесности) универсального литератора. Он не только с равным удовольствием писал для взрослых и для детей, но и словно воплощал в слове ларионовско-гончаровскую концепцию «всёчества»: соединения всех известных до этого идей, манер и техник современного письма, одновременно радикально авангардных и предельно укорененных в самой глубинной национальной традиции и ведущего постоянный провокативный диалог с нею. В третьем томе собрания «Глаза на затылке» Генрих Сапгир предстает как прямой наследник авангардной традиции, поэт, не чуждый самым смелым художественным экспериментам на границах стиха и прозы, вербального и визуального, звука и смысла.

Генрих Вениаминович Сапгир , М. Г. Павловец

Поэзия / Русская классическая проза