Маленькая американкавзбалмошными губамитянется после танцак розовому морозу.Белый буйвол Канады,в свитере, туго свитом,в куртке, во рту с окурком,держит ее за руку.Маленькая американканосит точеный носикс дымчатыми очкамии родовой подбородок.Белый буйвол имеетбунгало в Виннипеге,банковые билетыи два кулака для бокса.Вечером они смотрятматч «США — Канада»;маленькой американкевсе это очень надо.Этот хоккей с коктейлем,этот в машине лепетв Соединенных Штатахносит названье: «Нарру»
Дорога в Венецию
Мы пять часов спускались с Альп.Вид — из гранита вылит.Давал туннель за залпом залпвагонами навылет.За нами следом шла метель,и голубой, как глобус,пейзаж отелями летели провожал автобус.Пейзаж рекламой убеждал:пить воду Пелегрино!Но путь в Венецию не ждал, —он несся по долинам.Он несся к Золотому Льву,к лагуне синесонной,сквозь буквы надписей «Belvue»ка стенах пансионов.И каждый дом стоял сквознойот трехметровых стекол,желтел налаченной сосной,поставленной на цоколь,с плющом, заползшим под карниз,на стенах бологолых,а между штор — сюрреализмстолов и кресел в холлах.И все ж Италия бедна —ей не хватает лака, —вдруг поворачивается стенакирпичного баракаи обнаруживает гнильстропил и старых балок,где быт, как сваленный утиль,так безнадежно жалок.Здесь нищ, и голь живет одна,ни галстуков, ни глянца,одна лишь запонка виднана горле итальянца.Жена — за варкой макарон,но и в семье рабочейпригодны кудри для корони не глаза, а очи!Потом, с холстами старых залсопоставляя это,я вспомнил тех, кого писалс натуры Тинторетто…Автобус, здесь остановись.Во мне возник прозаик.Вторгаться я обязан в жизнь,она важней мозаик!Но строг маршрут, и мы должныпринять культуры порцию,взирать на древние ножны,на Цезаря, на Порцию,спешить к гостинице в обед,смотреть сквозь окна влажныена отдалившийся хребет,на чудеса пейзажные.Пейзаж равнинней и ровней,и, как удар по струнам,под нами мост и в стороне —дуга воды — лагуна!