Читаем Собрание Сочинений. Том 2. Произведения 1942-1969 годов. полностью

Собрание Сочинений. Том 2. Произведения 1942-1969 годов.

Ни мрамором, ни лавром он не скрыт.Присяжным краснобаям не пригладитьЕго корявой яви. Громких дат,Достойных юбилеев и анналов,Не хватит, чтобы в нем, ни с кем не схожем,Убавить человека. Он не звук,Подхваченный извилистой молвою,Не символ, словно тот или другой,Которым помыкают диктатуры.Он — это он. Свидетель наших сроков,Он видел возвышение и срам,Свет Мая, ночь Хуана Мануэля^{774},И снова ночь, и потаенный трудНад кропотливым будущим. Он — тот, ктоСражается, любя и презирая.Я знаю, он в сентябрьские утра^{775},Которых не забыть и не исчислить,Был здесь, неукоснительной любовьюПытаясь уберечь нас. День и ночьОн в гуще толп, платящих за участье(Нет, он не мертв!) поденною хулойИли восторгом. Дальней перспективойПреломлен, как магическим стеклом,Три лика времени вместившим разом, —Грядущий, нынешний, былой, — Сармьенто,Сновидец, снова видит нас во сне.

МАЛОМУ ПОЭТУ 1899 ГОДА

Найти строку для тягостной минуты,Когда томит нас день, клонясь к закату,Чтоб с именем твоим связали датуТой тьмы и позолоты, — вот к чему тыСтремился. С этой страстью потайноюСклонялся ты по вечерам над граньюСтиха, что до кончины мирозданьяЛучиться должен той голубизною.Чем кончил, да и жил ли ты, не знаю,Мой смутный брат, но пусть хоть на мгновенье,Когда мне одиноко, из забвеньяВосстанет и мелькнет твоя сквознаяТень посреди усталой вереницыСлов, к чьим сплетеньям мой черед клониться.

ТЕХАС

И здесь, как в Южном полушарье, то жеГлухое поле без конца и края,Где гаснет крик, в безлюдье замирая,И тот же конь, аркан и краснокожий.И здесь, в недосягаемом безвестье,Сквозь гром столетий распевает птица,Чтоб вечеру вовеки не забыться;И здесь волхвуют письмена созвездий,Диктуя мне исполненные силыСлова, которые из лабиринтаНесчетных дней спасутся: Сан-ХасинтоИ Аламо, вторые Фермопилы.И здесь все то же краткое, слепоеМгновенье, что зовем своей судьбою.

НА ПОЛЯХ «БЕОВУЛЬФА»

Порою сам дивлюсь, что за стеченьеПричин подвигло к безнадежной цели —Вникать, когда пути уже стемнели,В суровые саксонские реченья.Изношенная память, тратя силы,Не держит повторяемое слово,Похожая на жизнь мою, что сноваТкет свой сюжет, привычный и постылый,А может (мнится мне), душа в секретеХранит до срока свой удел бессмертный,Но твердо знает, что ее безмерныйИ прочный круг объемлет все на свете?Вне строк и вне трудов стоит за граньюНеисчерпаемое мирозданье.