Собрание сочинений. Том 6. Граф Блудов и его время (Царствование Александра I)

Путешествие с семейством по Германии и Франции, на пути в Англию, не представляет ничего особенного притом же описано подробно спутником его, Вигелем. Упомянем об одном случае, – благо сам Вигель рассказывает его: Блудов отправлялся за границу со всем семейством в двух собственных экипажах; видя, что Вигель, которого доктора посылали за границу, затрудняется в своем отправлении, он предложил ему место в экипаже, уверив, что оно лишнее и что, по окончании путешествия, доставит ему счет издержек, падающих на него; но когда, пришлось им расставаться уже в Париже, Блудов объявил решительно, что счеты потеряны, и что не стоит более говорить о таких пустяках. Нас нисколько не удивляет этот поступок Блудова, но нельзя достаточно надивиться, каким образом добрые Блудовы могли ужиться с Вигелем, которого капризы были так известны современникам, который, вдобавок, не мог сносить детского плача, а у Блудовых было трое детей. «Ум многое выкупает», – говаривал часто Блудов, а кто же может усомниться в уме Вигеля?

Принявшись за дело, не теряя времени, молодой дипломат через три месяца по приезде в Лондон, свободно читал английские журналы. Но тут представилась другая забота – найти орган, который бы взял на себя защиту России. В 1818 году страсти были сильно раздражены в Англии; опасения, чтобы Александр I не заместил в Европе Наполеона, что так ошибочно предсказывал последний, как страшное видение пугало английский кабинет, и этот страх сообщался всей стране. Мысль, овладевшая общественным мнением Англии, принимала всегда громадные размеры; не было небылицы, если только она служила в укор России, которая не находила бы места в столбцах английских газет, и надо было много смелости, чтобы решиться противостать общественному мнению.

В назначении Блудова и особенно в последовавшей затем переписке ясно видно живое участие, которое все более и более принимал в судьбе его граф Каподистрия, по мере того, как узнавал ближе. Чтобы облегчить доступ в высшее лондонское общество, он дал ему письмо к графу Воронцову, который хотя оставил пост посла в Лондоне и жил частным человеком в Wilton House, однако сохранил большое влияние в стране как по родственным связям, так и по личным своим качествам. Это знакомство во многих отношениях было благодетельно для семейства Блудовых; особенно дочь графа Воронцова приласкала молодую Блудову в обществе, ей совершенно чуждом.

Вскоре по приезде Блудова, граф Ливен уехал в Ахен, где уже собрался конгресс государей, и Блудов остался поверенным в делах. – Он обыкновенно писал свои официальные депеши на имя графа Нессельроде, а конфиденциальные письма к графу Каподистрия; так поступали многие из посланников того времени.

Кабинет Англии сильно заботило сближение наше с Францией. Стюарт, английский посланник при французском дворе, никак не мог простить графу Поццо-ди-Борго того преобладающего влияния, какое он имел в Париже. Чтобы напугать европейские дворы, он распустил молву о заключенном будто бы тайном союзе между Россией и Францией. В одном из писем своих к графу Каподистрия, Блудов, говоря о мерах, которые он принял для того, чтобы обличить всю нелепость этого слуха и те грязные источники, из которых он почерпнут, между прочим сообщает, что он представит некоторые данные, по которым можно предполагать о состоявшемся тайном соглашении между Англией и Австрией против России. Мы не имеем перед собой на этот раз улики двуличия австрийской политики, которая в то же время вела дружеские переговоры с Россией, но готовы верить в предположение Блудова тем более, что министерство придавало ему также значение.