Собрание сочинений в 6 томах. Том 4

— У сходен стоит офицер с тремя полицейскими. Они хотят подняться на борт.

Джонс испустил глубокий, сокрушенный вздох. Может быть, в эту минуту «Сагиб-хаус» и восемнадцатая лунка исчезли у него из глаз.

Капитан отдал по-голландски какое-то распоряжение помощнику, и тот вышел из каюты. Капитан сказал:

— Мне надо одеться. — Он со смущенным видом качнулся на краю койки, точь-в-точь немецкая Hausfrau [52], потом тяжело сполз вниз.

— И вы позволите им подняться на борт? — воскликнул Джонс. — Где же ваша гордость? Ведь это территория Голландии!

— Мистер Джонс, я попрошу вас удалиться в уборную и спокойно посидеть там. Этим вы сильно облегчите положение.

Я отворил дверцу в ногах койки и втолкнул туда Джонса. Он подчинился мне с неохотой.

— Я здесь как в ловушке, — сказал он, — точно крыса какая-то. — Но тут же поправился: — То есть кролик, — и улыбнулся мне испуганной улыбкой. Я, как ребенка, усадил его на унитаз.

Капитан натянул брюки и заправил в них ночную рубашку. Потом снял с колышка форменный китель — ночная рубашка скрылась под воротом.

— Неужели вы разрешите им произвести обыск? — запротестовал я. Он не успел ни ответить мне, ни надеть носки с башмаками, потому что в дверь постучали.

Я знал офицера, который вошел в каюту. Это был отпетый мерзавец, не лучше любого тонтон-макута, ростом с доктора Мажио и любитель рукоприкладства: много перебитых челюстей в Порт-о-Пренсе свидетельствовали о тяжести его кулака. Рот у него был полон золотых зубов, по всей вероятности чужих; он похвалялся ими, как индеец скальпами. Он смерил нас обоих наглым взглядом, а помощник капитана, прыщеватый юнец, нервно топтался у него за спиной. Он бросил мне, как оскорбление:

— Вас я знаю.

Маленький толстенький капитан, к тому же босой, казался сейчас таким уязвимым, но ответил он смело:

— А я вас не знаю.

— Что вам понадобилось здесь на ночь глядя? — спросил меня полицейский.

Капитан сказал помощнику по-французски, так, чтобы всем стало понятно:

— Разве вам не было велено отобрать у него револьвер при входе?

— Он отказался, сэр. Он толкнул меня.

— Отказался? Толкнул? — Капитан вытянулся во весь рост и стал негру почти по плечо. — Я позволил вам подняться на борт при одном условии. На этом судне мне одному дано право иметь при себе оружие. Вы сейчас находитесь не на Гаити.

Последняя фраза, сказанная непререкаемым тоном, привела полицейского в замешательство. Она подействовала как заклинание — сбила с него спесь. Он оглядел нас троих, обвел взглядом каюту.

— Pas à Haïti? — И увидел только незнакомое: грамоту в рамке, выданную за спасение утопающих на море, фотографию мрачной белой женщины со стального цвета волосами в перманенте, бутыль с каким-то неизвестным напитком, снимок амстердамских каналов, скованных льдом. Он растерянно повторил: — Pas à Haïti? [53]

— Vous êtes en Hollande [54], — сказал капитан с властным смешком и протянул руку. — Отдайте мне ваш револьвер.

— Я выполняю приказ, — жалким голосом проговорил этот громила. — По долгу службы.

— Мой помощник вернет вам оружие, когда вы покинете судно.

— Но я ищу преступника.

— На моем судне искать не будете.

— Он приехал сюда на вашем судне.

— За это я не отвечаю. Ну, дайте мне револьвер.

— Я должен произвести обыск.

— Обыск производите на берегу сколько вашей душе угодно, только не здесь. Я сам отвечаю за соблюдение законности и порядка на моем судне. Если вы не отдадите мне револьвер, я вызову команду и вас разоружат, после чего выкинут отсюда вон.

Полицейский был побит. Он отстегнул кобуру и отдал свой револьвер, не сводя глаз с осуждающего лица капитанской жены. Капитан поручил охрану оружия ей.

— Вот теперь, — сказал он, — я готов ответить на любой приемлемый для меня вопрос. Что вы желаете знать?

— Мы желаем знать, находится ли у вас на судне преступник. Вам он известен — это некий Джонс.

— Вот список пассажиров. Если вы умеете читать.

— Его здесь не будет.

— Я хожу этим рейсом десять лет. Я строго придерживаюсь закона. Пассажира, не включенного в список, у меня быть не может. И без выездной визы тоже никого не допущу. Есть у него виза на выезд?

— Нет.

— Тогда даю вам слово, лейтенант, что он не поедет на этом судне.

Услышав свой чин, полицейский немного смягчился.

— Может, его прячут здесь, — сказал он. — Без вашего ведома.

— Утром, перед отходом, я прикажу обыскать пароход и, если он будет обнаружен, высажу его на берег.

Полицейский заколебался.

— Если он не здесь, значит, прячется в британском посольстве.

— Там место для него более подходящее, — сказал капитан, — чем Пароходная компания королевства Нидерландов. — Он протянул револьвер помощнику. — Отдайте ему, — сказал он, — на берегу, у сходен. — Он повернулся к лейтенанту спиной, и черная рука громилы повисла в воздухе, точно рыба в аквариуме.

Мы молча ждали, пока помощник не вернулся и не доложил капитану, что лейтенант уехал со своими подручными; тогда я выпустил Джонса из уборной. Джонс рассыпался в благодарностях.

— Капитан, вы были великолепны, — сказал он.

Капитан посмотрел на него с неприязнью и брезгливостью. Он сказал: