Собрание сочинений в пяти томах (шести книгах) Т. 1

…А наутро пес, как все мы, деловито побежит,
Называя эту схему, как и все зовем мы, — жить!..

(«Схема»)

С биографической точки зрения очень интересно стихотворение «Фрагмент», написанное в середине 30-х годов. Из него можно узнать, что фамилия Толстой не помогала, а мешала Сергею Николаевичу быть самим собой, и «до оскомины» надоевший вопрос, не «родня ли», настолько выводил его из себя, что он даже хотел ее сменить, чтобы не «стать паразитом чужих биографий» и «чужих эмоций»: он пишет о том, что «всю» довоенную прозу он «утопил» «с камнем на шее», чтобы «не жечь, копируя Гоголя», после того, как с восторгом прочитал только что вышедший роман своего однофамильца «Петр Первый» и решил, что проза — не его стезя, и что лишь в поэзии он «крез». Возможно поэтому прозы о войне у С. Н. Толстого нет, но зато удивительный военный цикл стихотворений и поэм 1941-45 гг. стоит на вершине его поэзии.

Семейная неприязнь к немцам гибель брата от немецкой пули, деньги, которые дала Германия на революцию в России, — все это было в ненависти к врагу, которым дышала каждая его поэтическая строка:

…Пусть враг вцепился свастиками рук
В ту землю, где в него летящих, насмерть жаля,
Поющих пуль стремится к цели звук…

(«Рельефы войны. Они стоят»)

На фоне многочисленных поэтических произведений о войне, опубликованных за полвека, цикл Толстого «Рельефы войны», написанный в форме сонетов (верность которому он сохранил и здесь), пожалуй, единственен в своем роде:

…Все побеждает жизнь. Я знаю с этих пор,
Что в хаосе войны, в ее разгуле диком,
Едва заметные, всему наперекор,
Рождаются стихи и спеет земляника.

(«Рельефы войны. Овраг»)

Несмотря на мимолетные колебания: идти ли воевать за эту власть, прозвучавшие как открытие самых сокровенных уголков его души перед памятью отца и матери в «Поэме без названия», написанной в 1945 году, он отслужил с первого дня войны до последнего и ни одной строкой не усомнился в победе своего народа даже тогда, когда до победы было очень далеко:

…Теряем станции, землю,
Теряем с каждой минутой,
И все-таки твердо знаем:
Мы выиграем войну.
……………………
…Нет! Нет! Победа за нами!
За нами победа, сколько б
Еще ни пришлось отдать…

(Поэма «О войне»)

Апофеозом грядущей победы можно назвать его стихотворение «Мой народ», в котором и огромная любовь к родной земле, к ее многовековой истории, и вера в силу духа русского народа, в его выдержку, упорство и неистребимость:

Ты шел обочиной поверий,
Тропой испытанных примет,
Дороги поражений мерил,
Чтоб после встать на путь побед.
…………………………
…Народ, всегда готовый к бою,
Ты снова рвешь оковы зла,
Чтоб яркой радостью земною
Вновь над Кремлевскою стеною
Заря пылала и плыла.

Потеряв в 18-м году родное гнездо, С. Н. Толстой вернулся в Москву, город, где был рожден, который помнил и любил с детства, который воспевал в своих произведениях; и теперь именно его он должен был защищать. Он видел Москву в разные годы: и до революции, когда она была одним из чудес света, и в 30-е — когда властью уничтожалась ее красота и история, и, наконец, он видит ее теперь, когда ее бомбит уже внешний, ненавистный враг, и он делает все, чтобы разрушения от немецкой авиации в столице были как можно меньшими (они действительно были таковыми в сравнении с уроном, нанесенным ей властью).

Оставшись наедине с Москвой, он слышит, как «у Александровского сада… стучат осколки о чугун ограды», видит «закрытые глаза» «пустых витрин…», ощущает свою сопричастность к истории:

…Пустынны улицы. Как мне знаком их ряд!
Здесь проходил когда-то Маяковский,
Здесь Тимирязев лекции читал
И Хлебников бродил, подобно странной тени,
Здесь затевал очередной скандал
Так рано отбуянивший Есенин…

(Поэма «О войне»)

Он салютует своими стихами, когда еще далеко до победы, и верит, что главное было сделано, когда отстояли Москву;