Собрание сочинений в шести томах. Т. 5: Переводы. О переводах и переводчиках

М. – О царский дом, радостно тебя увидеть
После Трои, но горестно оплакать,
Ибо ни единый очаг на свете
Не терзался такой круговертью бедствий.
³⁶⁰

Я уведал, что АгамемнонПринял смерть от руки супруги,
Когда плыл я сквозь Малейские прибои:
Встал из вод вещун мореходный,
Нелживый Главк, сын Нерея,
³⁶⁵ И прорек мне прямыми словами:
«Менелай, твой родной лежит во прахе,
Пав от жены в последнем омовеньи!» —
И наполнил слезами меня и плывших.
А коснувшись Навплийской суши
³⁷⁰ И уже пославши сюда супругу,
Когда чаял я объять объятьем
Ореста, Агамемнонова сына,
С Клитемнестрой, обоих благополучных, —
То услышал от неких рыболовов
³⁷⁵ О нечестивом убийстве Тиндариды.
Где же грешник, скажите мне, девицы!
Когда я уплывал под Трою,
Был он у нее на руках дитятей,
И его я, увидев, не узнал бы.
³⁸⁰ О. – Я – Орест, которого ты взыскуешь,
Сам готовый поведать о всех невзгодах.
Но позволь мне прежде припасть к коленям,
Пусть и без просительской ветви:
Выручи! Ты в пору явился.
³⁸⁵ М.– Боги! что вижу! Не покойник ли ожил?
О. – Да, я вижу свет, но от горя мертв.
М. – Дик твой вид, и кудри косматы.
О. – Не страшен вид, но страшны дела.
М. – Сурово смотришь ты сухими зрачками.
³⁹⁰ О. – Минуло тело, осталось имя.
М. – Не таким ждал я тебя увидеть.
О. – Я убийца матери: в этом – всё.
М. – Слышал; сдержись от недобрых повторений.
О. – Сдержусь, но не сдержится демон, мстя.
³⁹⁵ М. – Но что с тобою? Какие снедают хвори?
О. – Совесть: сведомость страшного греха.
М. – Невнятен сказ, а лишь внятное разумно.
О. – Гложет меня тоска…
М. – Бог суровый, но умолимый.
⁴⁰⁰ О. – …и безумье, казнь за материнскую кровь.
М. – С какого дня безумье? давно ли?
О. – С того, как над матерью встал курган.
М. – Дома или у погребенья?
О. – Ночью, при сборе материнских костей.
⁴⁰⁵ М. – Был ли кто поддержать твое тело?
О. – Пилад, со мной деливший кровь и смерть.
М.– Какими призраками встают недуги?
О. – Три девы видятся, и все – как ночь.
М. – Я их знаю: имен не надо.
⁴¹⁰ О. —Да: их, грозных, лучше не звать.
М. – И они бушуют за матереубийство?
О. – Погоня, погоня, и нет конца.
М. – Кто зло свершил, тот от зла и мучься!
О. – Но есть оправданье моей вине.
⁴¹⁵ М. – Только не смерть: это неразумно.
О. – Сам Феб велел мне зарезать мать.
М. – Он ли не знает добра и правды!
О. – Есть боги в небе, мы их рабы.
M. – Но твоей беде Аполлон не в помощь?
⁴²⁰ О. – Он медлит: таков обычай богов.
М. – А давно ли мать испустила душу?
О. – Шесть дней: могильный прах не остыл.
М.– Быстро же взыскали материнскую кровь.
О. – Пусть я не мудр, но я друг друзьям.
⁴²⁵ М. – Месть за отца пошла ли тебе на пользу?
О. – Нет: бесплодна медлительность богов.
М.– А с горожанами каково ты ладишь?
О. – Мерзок всем: со мною не говорят.
М. – И ты не очистил рук от крови?
⁴³⁰ О. – Куда ни пойду, на домах запор.
М.– Кто из граждан требует твоего изгнанья?
О. – Иак, ненавистник Трои и отца.
М. – Я понял: он мстит за смерть Паламеда.
О. – Не мне: я сам стражду за троих.
⁴³⁵ М. – Кто же остальные? друзья Эгисфа?
О. – Они надмеваются надо мной.
М. – И скиптр Агамемнона тебе не отдан?
О. – Нет; а скоро отнимут и жизнь.
М.– Как, если можешь сказать понятней?
⁴⁴⁰ О. – Сегодня – голосованье о нас.
М.– Решат: изгнанье, казнь иль спасенье?
О. – Решат: побить камнями или нет.
М.– И ты не бежишь, не шагнешь через границу?
О. – Медные латы – кольцом вокруг.
⁴⁴⁵ М. – От Аргоса или от врагов порознь?
О. – От Аргоса, на мою погибель.
М.– Ах, несчастный! Ты у последней грани.
О. – Лишь в тебе надежда спастись от смерти!
По счастью придя к несчастным,
⁴⁵⁰ Удели друзьям от своих благополучий,
И чтобы не быть единственным в счастье,
Возьми и от нас долю наших бедствий:
Этим ты долг свой отцу отплатишь.
Кто не приходит в беде на помощь,
⁴⁵⁵ Тот лишь словом друг, а не делом.