Собрание сочинений. Вселенная Г. Ф. Лавкрафта. Свободные продолжения. Книга 1

Внезапно откуда-то налетел сильный ветер и принялся колотить бесстрашного миссионера, словно сам Эол хотел помешать ему приблизиться к мрачному скоплению нависающих над ним зданий. У Харкера, однако, имелся свой внутренний порыв, он не хотел отступать от своей судьбы и неутомимо шёл вперёд. Он почти добрался до ближайшего здания, низкого, ничем не украшенного строения, сложенного из огромных каменных блоков, прилегающих так плотно друг к другу и сглаженных ветрами бесчисленных поколений, что эти блоки выглядели как единый природный мегалит. Затем, без предупреждения, пара приземистых гуманоидных фигур появилась в вездесущем мраке, который, казалось, отпугивал дневной свет. Эти люди, должно быть, были закутаны в огромные меховые плащи и капюшоны, защищающие их от ветра, разрывающего своими когтями всё на этом плато. Они напали на усталого путника, то ли из враждебности, то ли из желания спасти его, он тогда не догадывался, и наполовину вели, наполовину несли его остаток пути в своё обиталище. Хотя порывы ветра уносили их слова, как осенние листья во время урагана, Харкеру показалось, что он уловил слово «Ленг».

Он почти ничего не помнил, пока не очнулся в тускло освещённой комнате, единственным источником света здесь служила маленькая масляная лампа, стоявшая на полу в углу. Удобств никаких не имелось, если не считать потёртой шкуры яка под ним, которая едва смягчала голый каменный пол. На мгновение Харкер испугался, решив, что его отправили в какую-то уже забытую темницу, предназначенную для глупцов, нарушающих целомудренное уединение этого места. Затем он понял, что здешние жители, наверняка, являлись монашеским братством аскетов, и что они, без сомнения, выделили ему помещение не более спартанское, чем их собственное. Он решил попытаться выразить свою благодарность за их грубое гостеприимство при условии, что он вообще сможет увидеть кого-нибудь из хозяев.

9

Должно быть, прошло несколько дней. Абсолютная тишина, а также отсутствие какого-либо намёка на солнечный свет, не позволяли миссионеру следить за течением времени. Порой, когда он просыпался после долгого или короткого сна, его ожидала скудная порция пищи, которую он с благодарностью поглощал.

И вот однажды, месяца два или три спустя, он проснулся и обнаружил, что находится не в своей обычной келье, а в центре круга молчаливых сидящих фигур в большом зале для собраний. Единственным источником света здесь служили масляные лампы. Ни одну из фигур Харкер не видел отчётливо. Странно было наблюдать фигуру в мантии, которая, казалось, сидела или полулежала, а затем начала двигаться вбок, не поднимаясь. Она совершала мало движений, и очертания её тела были в основном скрыты щедрыми складками драпировочной ткани, но у Харкера возникло подозрение, что случайные движения руки или кисти предполагают их неправильное анатомическое строение.

Время от времени вокруг миссионера происходил тихий обмен незнакомыми словами, хотя иногда он сомневался в том, что слышит осмысленные диалоги, они скорее походили на гипнотическое жужжание насекомых вдали. Кольцо людей Ленга сидело так в течение нескольких часов, очевидно, выполняя какое-то духовное упражнение.

Оглядевшись по сторонам и увидев то немногое, что открывал мягкий туманный свет, Харкер был озадачен, заметив нечто похожее на тёмный помост в конце низкого, но обширного зала. На вершине этого сооружения, которое, казалось, незаметно сливалось с выступающими из естественного каменного пола сталагмитами, раскинулась движущаяся груда живой материи. Харкер попытался сосредоточиться на этой фигуре, надеясь, что, когда глаза привыкнут к темноте, он сможет рассмотреть её более отчетливо.

Внезапно он ощутил слабое шуршание, которое только что достигло порога его слуха, хотя и очень постепенно увеличивало свою громкость. Монахи начали петь. Освещение стало чуть ярче, хотя Харкер не заметил, чтобы кто-то подливал масла в огонь или как-то иначе регулировал освещение.

По крайней мере, теперь можно было лучше разглядеть фигуру на троне. И всё же голова у Харкера слегка заболела от безуспешных попыток дать какое-то знакомое толкование тому, что видели его глаза, поскольку фигура, закутанная в пышные слои жёлтого шёлка, казалась аморфной. Он раз или два видел людей с заболеваниями щитовидной железы, которые делали их опасно растолстевшими, женщин, с чьих конечностей свисали мешки избыточной плоти. В этих случаях условные очертания человеческого тела были затемнены, как древние ископаемые, погружённые в грязь. Но это сравнение лишь намекало на появление перед ним существа в капюшоне. Три больших, похожих на колокола воронки из лимонно-жёлтого шелка скрывали толстые и короткие выступы, вероятно, голову и две руки, хотя никакой плоти не было видно. Происходили странные… движения. Харкер поймал себя на том, что ему хочется, чтобы тень по-прежнему пряталась в складках массивной сутаны.