Собрание творений. Толкование на Четвероевангелие

Господь сделался защитником истины, и пришел, и молчал перед Пилатом, потому что Истина подвергалась насилию. Как другие путем защиты получают победу, так Господь посредством молчания Своего вышел победителем, потому что данью, которой заслуживало Его Божественное молчание, была победа истинного учения. Предлагая учение – говорил, на суде же – молчал. Не молчал о том, чем возвеличивал нас, и не боролся против тех, которые оскорбляли. Слова клеветников Его покупались, как венец на главу Его. Молчал, чтобы при Его молчании они сильнее кричали, и от всех этих криков венец Его становился более украшенным. Ведь если бы заговорил, то Своей истиной заставил бы умолкнуть то сборище, которое трудилось над изготовлением Ему венца. Осудили Его, ибо Он говорил истину, но Он не был осужден, потому что осуждение стало победой Его. Итак, ничто не вынуждало Его отвечать им посредством убеждения их. Он Сам хотел умереть, и ответы были бы препятствием к смерти Его. Молчал, ибо если бы заговорил, то лживость их не могла бы устоять перед истиной Его. Возьми Его от нас, возьми от нас (ср.: Ин. 19, 15), – кричали они Пилату. Он же, отклоняя два и три раза, сделался пророком Царства Господа, говоря: Царя ли вашего распну я? (ср.: Ин. 19, 15). Таинство крови, которой окроплялись двери их, отвратило от них смертоносного ангела и губителя. К этому же Истинному Агнцу они обратили свои богохульства и, отвергши Его, потребовали себе Варавву – человекоубийцу.

Так как одели Господа в пурпурную одежду, то Он воспринял царство Израиля. Когда же снова разоблачили Его, то через это Он сделал ясным, что оставляет им смерть. Одели Его в пурпур, потому что как за подать клеветали на Него, говоря: Сей запрещает давать подати кесарю (ср.: Лк. 23, 2), так и по причине пурпура хотели умертвить Его, говоря: «Вот, Он присваивает Себе царство». Так как готовили Ему смерть, то в этих словах пророчествовали, подобно Каиафе. И с венцом из терниев (ср.: Мф. 27, 29), устроенным на посмеяние Его, случилось противоположное, и их неверие обращено было во благо, поскольку посредством венца побежден был враг, ибо венцом Своим Господь уничтожил проклятия первого Адама: Терния и волчцы произрастит тебе (ср.: Быт. 3, 18). И плевали на лице Его (ср.: Мф. 27, 30), Который вдунул им Духа Святого. Дали трость в руку Его (ср.: Мф. 27, 29), ибо Господь был жезлом, поддерживающим мир, который состарился и опирался на Него. И как тростью скрепляются и становятся неизменными приговоры судей, так и Господь тростью написал Свой приговор и изверг их из дома Своего.

Когда Иуда увидел, что Господь осужден, то, охваченный скорбью, пошел и возвратил тридцать сребренников священникам и говорит: согрешил я, предав кровь праведную. Говорят ему:что нам до того? Смотри сам. И бросил серебро в храм и пошел, и повесился, и умер (ср.: Мф. 27, 3-5). Ушел Иуда, чтобы стать вестником тех заблуждений, каким последовал. Он так размышлял в себе: «Освобожусь от множества порицаний и скроюсь от бесславия», и, таким образом отбросив удила, как будто бы ему ничего не оставалось по переходе из этого мира, он накинул на себя петлю и умер. И чтобы милосердие не посрамилось в наказании его, не нашлось никого из сынов мира и истины, кто убил бы его, но сам повесил себя на веревке, чтобы показать, что и в последний день злоба человеческая таким же образом погубит и истребит сама себя. Итак, кто отомстит за кровь Того, Который пришел в подобии человека, если не тот, кто, облекшись подобием человека, то есть диавол, вошедший в Иуду, предал Его не потому, что мог победить Его и предать, но потому, что Он Сам восхотел предать Себя? И Господь отнюдь не умерщвлял злобы, но хотел, чтобы она сама погубила себя своими делами. Итак, диавол умертвил Бессмертного, облекшегося человеческим видом, и заслужил возмездие Божие, чтобы через возмездие Божие погиб и умерщвлен был тот, кто назывался богом. Пускающий стрелу в неприятеля ломает стрелу и лук бросает в огонь, когда она, будучи отражена, побивает того, кто пустил ее. Так и сатана, видя, что смерть Сына стала победой мира и Его Крест – освободителем твари, вошел в Иуду, сосуд свой, и он пошел и повесился на веревке. А что расселось чрево его (Деян. 1, 18), то это указывает на того, кто поддерживал Иуду, когда он надевал на себя веревку. И как разорвалась веревка, так и он упал и переломился пополам. Иные говорят, что Иуда закрыл двери дома и запер их изнутри и, пока он подвергался гниению и чрево его расселось, никто не мог открыть двери дома, чтобы видеть находящееся внутри его.