Собственные записки. 1829–1834

20-го. Султан приезжал смотреть флот. С прибытием парохода, на коем он ехал, граф Орлов встретил его, и открылась пальба со всех судов; выстроенные на берегу войска открыли батальный огонь из ружей и орудий. Когда султан взошел на адмиральский корабль, то по данному сигналу сухопутные войска открыли второй раз огонь, и, наконец, третий раз опять, совокупно с флотом, когда султан стал съезжать с корабля. Все сие продолжалось около трех часов; погода была холодная, и целый день шел дождь при сильном северном ветре, отчего люди сухопутных войск вымокли и перезябли, и я опасаюсь от сего большего числа больных.

По отъезде султана прибыли ко мне оба Ахмет-паши с изъявлением признательности султана и дабы спросить, не потерпели ли войска от дурной погоды, и как я сказал им, что выдача водки была бы неизлишнее средство для сохранения здоровья людей, то мушир тотчас приказал от имени султана доставить ко мне 500 ведер водки для отряда.

21-го. По случаю тезоименитства генерал-адмирала великого князя Константина Николаевича[139], Лазарев давал обед на корабле своем, на коем присутствовали граф Орлов и все генералы и адмиралы; ввечеру флот был иллюминован. Вчера поутру приезжал ко мне бывшего моего Эриванского карабинерного полка майор Войников, прибывший из Грузии в 15 дней через Одессу. Он послан от барона Розена для вступления в сношения с графом Орловым, и граф Орлов вручил мне вчера депешу, полученную им от барона Розена, коей он уведомляет о дурном расположении духа жителей Анатолии для султана и о неудачных военных действиях Османа-паши Трапезунтского против Ибрагима-паши. Граф Орлов, располагая отправить сего майора обратно сухим путем через Анатолию в Грузию, поручил мне сделать для него маршрут и приготовить инструкции. Граф Орлов говорил мне также, что государь, получив донесения мои, из коих видно было, что султан не располагал отдать Айдин и что Ибрагим-паша грозился не оставить Анатолию, пока русские войска не возвратятся отсюда, предписал графу Воронцову немедленно отправить сюда 1-ю бригаду 26-й пехотной дивизии, и что для возвращения оной назад он послал пароход в Черное море с открытым повелением возвратить сии войска назад в Одессу, коль скоро он их встретит.

22-го. Прибыл из эскадры Средиземного моря кап[итан]-лейтенант Бутенев. Эскадра Средиземного моря должна вся возвратиться в Черное море, где, оставив суда, командам прибыть в Петербург к Балтийскому флоту, к коему они принадлежат. Распоряжение сие, сделанное уже несколько времени тому назад, ныне должно привестись в исполнение. Будучи несколько нездоров, я никуда не выходил и занимался приготовлением инструкции и маршрута для майора Войникова.

23-го. Вчера привезли мне из арсенала древние оружия, обещанные мне сераскиром; по очистке одной каски от ржавчины, я нашел ее покрытой золотой насечкой самой лучшей отделки. Из прочих вещей любопытен меч огромной величины, рыцарских времен.

У меня обедал кап[итан]-л[ейтенант] Бутенев с двумя морскими офицерами. После обеда мы ездили смотреть производящиеся работы дорог и водопроводов на предположенном новом лагерном месте, и я нашел, что работы сии сделаны с большим тщанием.

24-го. Ввечеру граф Орлов навестил лагерь к заре. Все музыканты были собраны на бугре и чередовались с песельниками. Пляски и разные игры продолжались весь вечер, и, наконец, был сожжен фейерверк. При возвращении графа, все пристани, возвышения и улицы отрядной квартиры были освещены плошками, коих огни повторялись в воде.

25-го. Получено мною повеление от графа Орлова, при коем он сообщает мне полученное им распоряжение от военного министра насчет выдержания карантинного срока при возвращении войск в Феодосию и отправлении больных с госпиталем в Одессу.