– Я очень ценю ваше мнение, коммандер, – Батли положил ему руку на плечо. – Но я проклинал не русских, а тех идиотов в Лондоне и Вашингтоне, которые ради своих бессмысленных амбиций были готовы уничтожить нас, наши корабли, нашу страну. Так что ваша похвала не по адресу. Вот что я вам скажу, мой друг… После того, что мы пережили здесь, я не могу больше служить в королевском флоте и, как только сойду на берег, подам рапорт об отставке.
– Понимаю, – медленно проговорил капитан. – Думаю, так поступят многие. Не все готовы умирать за то, чтобы сидящие в теплых кабинетах сумасшедшие политики смогли добиться своих безумных целей.
Через двенадцать минут после атаки удалось запустить первичный аварийный контур электропитания, снабжающий минимум систем «Дункана», необходимых для поддержания его жизни. Еще через пять минут пришли первые доклады о повреждениях. Эсминец сохранил целостность корпуса, но полностью потерял ход. Из-за критической нехватки энергии полноценная работа ударных и оборонительных боевых станций была невозможна. Схожая ситуация была и на фрегатах. Там попадания русских ракет тоже пришлись на носовую палубу и корму как раз над машинным отделением. Группа адмирала Батли оказалась полностью выведена из строя.
Энергии аварийных генераторов хватало, чтобы запитать радар кругового обзора и сонарную установку из резервного контура. А еще заработала дублирующая сеть, обеспечивающая спутниковую и радиосвязь.
Как только аварийное питание было частично восстановлено, адмирал Батли доложил в штаб о том, что его группа выдержала ракетный удар русских намеренно слабой интенсивности и теперь торчит к северо-востоку от Сицилии, как стайка подраненных уток, не способных ни двигаться, ни оказать сопротивление потенциальному хищнику.
* * *
* * *
В полутора тысячах километров от англичан на борту одного из американских эсминцев, укрывшихся среди гражданских судов в румынском порту Констанция, недавно назначенный старпом обратился к капитану:
– Сэр. Через восемь минут русские бомбардировщики выйдут из зоны поражения наших ракет. Сейчас радары «Иджис» их не берут из-за интенсивного противодействия. Но мы можем подсветить их с беспилотника. Минута – на запуск. Три – на набор высоты. Как только он окажется над облачностью, мы можем попытаться захватить цели. Они на границе досягаемости. Но шанс есть.
– Знаю, коммандер, – ответил тот, глядя на радар, где была обозначена ориентировочная зона, в которой находилась русская пара. – Но… Во-первых, у нас команда не вмешиваться. А во-вторых… Вы жить хотите? Или у вас после академии напрочь высхоли остатки мозгов. Вы видели, что они сделали с англичанами?
– Да, сэр, – опешив от такого тона, ответил офицер.
– И какие выводы? – капитан бросил на подчиненного снисходительный взгляд, а затем обвел глазами всех, кто присутствовал на мостике. – Если мы их собьем, что совсем не факт из-за интенсивного радиопротиводействия, мы гарантированно потеряем два корабля. С «Эйзенхауэра» сообщают, что русские применили против группы «Дункана» новое оружие – высокочастотный генератор электромагнитного импульса. Эта хрень в разы опаснее ЭМИ, который возникает во время ядерного взрыва, потому что его импульс имеет модуляцию, тонко настроенную на современную электронику. Он способен сжечь все, в чем есть хоть частичка электричества. Тут не поможет защитный контур стабилитронов и варисторов145, который сработал бы в случае обычного импульса. Останутся целыми только полностью обесточенные контуры. А это означает что? – капитан снова строго посмотрел на старпома.
– Корабль будет беззащитен, сэр.
– Именно. Беззащитен. Мы находимся в 400 км от Крыма. Рассчитайте подлетное время русской гиперзвуковой оперативно-тактической ракеты Sone146.
– Меньше трех с половиной минут, сэр.
– Верно. Мы и мяукнуть не успеем, как они накроют наши корабли. Вот что я вам скажу, джентльмены… Одно дело – гонять «Томагавками» по пустыне полуголодных крестьян, вооруженных ржавыми Калашниковыми, а воевать с русскими – это совсем другой кусок дерьма. И упаси бог в него вляпаться. Поэтому молитесь, чтобы командование не отдало приказ на атаку. И уж тем более я не стану их провоцировать по собственной инициативе.
– Они не посмеют нам ответить. Мы – американский флот, – гордо вздернул подбородок старпом.