Сочинения

(4) С ранней молодости я и как частное лицо, и как магистрат был у вас на глазах. Кто хотел воспользоваться моим голосом, советом, деньгами, делал это. Но я не направлял ни своего искусного красноречия, ни дарования на дурные дела. Необычайно жадный до расположения частных лиц, величайшую вражду навлек я на себя ради благополучия государства; когда я, побежденный ею одновременно с государством, ожидал и других зол, нуждаясь в посторонней помощи, вы, квириты, возвратили мне отечество и богов-пенатов вместе с самым высоким положением[679]. (5) За милости эти я, мне кажется, едва ли смогу быть вам достаточно благодарен, даже если каждому из вас отдам свою душу, чего не могу сделать. Ведь жизнью и смертью распоряжается природа, но жить среди сограждан, не навлекая на себя бесчестия и сохраняя незапятнанным свое имя и имущество, — это в дар приносят и принимают.

(6) Вы, квириты, избрали нас в консулы во времена величайших трудностей для государства — как внутренних, так и внешних. Ибо полководцы, находящиеся в Испании, просят у вас денег для уплаты жалованья, солдат, оружия, зерна; к этому их принуждают обстоятельства, так как ввиду отпадения союзников и бегства Сертория в горы они не могут ни сразиться с ним, ни добывать все необходимое. (7) В Азии и Киликии, где присутствуют огромные военные силы Митридата, мы держим войска, Македония полна врагов, как и побережье Италии и провинций; между тем дань, малая и неопределенная из-за происходящих военных действий, не покрывает и части издержек. Поэтому наш флот, обеспечивавший подвоз припасов, малочисленнее, чем прежде. (8) Если причина этих несчастий — в нашем злом умысле или нерадивости, то действуйте, как вам советует гнев, — казните нас; но если против нас ожесточилась наша общая Фортуна, то почему принимаете вы меры, недостойные вас, нас и государства?

(9) И я, по возрасту уже близкий к смерти, не пытаюсь отвратить ее мольбами, если она сколько-нибудь уменьшит ваши несчастья, и для меня при моем нездоровье наиболее почетным было бы окончить жизнь, отдав ее ради вашего спасения. (10) Вот я, консул Гай Котта, стою перед вами. Делаю то, что не раз делали наши предки во время многотрудных войн; обрекаю и отдаю себя[680] ради государства. Подумайте, кому впоследствии вам его вверить. (11) Ведь ни один честный человек не захочет такого почета, когда ему придется нести ответственность за судьбу, за море и за войну, которую вели другие, или же умереть позорной смертью. (12) Но запомните одно: я подвергнусь казни не за преступление или за алчность, а добровольно, за ваши величайшие милости, принеся свою жизнь вам в дар.

(13) Заклинаю вас вами самими, квириты, и славой ваших предков: переносите трудности и проявляйте заботу о государстве. (14) Многих усилий требует высшая власть, многих величайших трудов. Вам не уклониться от них и не достичь изобилия мирных времен, когда все провинции, царства, моря и земли измучены, истощены войнами.

IV. ПИСЬМО ГНЕЯ ПОМПЕЯ К СЕНАТУ

(1) Если бы я, действуя против вас, отечества и богов-пенатов, взял на себя столько трудов и подвергся стольким опасностям, сколько раз со времени моей юности под моим водительством были уничтожены ваши злейшие враги и вам даровано спасение[681], то вы, отцы сенаторы, не могли бы принять против меня постановление более суровое, чем то, какое вы теперь обсуждаете; ведь вы меня, несмотря на мою молодость[682] брошенного на жесточайшую войну[683] во главе войска с величайшими заслугами перед государством, осудили, насколько это зависит от вас, на самую жалкую смерть — от голода. (2) На это ли надеялся римский народ, посылая своих сынов на войну? Это ли награды за полученные ими раны и за кровь, которую они столько раз проливали за государство? Устав писать вам и направлять к вам послов, я исчерпал все свои средства и свой кредит, а вы за это время, в течение трех лет[684], предоставили нам снабжение, какого едва ли хватило бы на год. (3) Во имя бессмертных богов! Не думаете ли вы, что я могу заменить собой государственную казну и содержать войско, не выдавая ему ни зерна, ни жалованья?