Сочинения Иосифа Бродского. Том VII

— И Мата Хари...

— Ну, это скорее комплимент.

— Особенно если с Гретой Гарбо.

— Нет, я предпочитаю Жанну Моро.

— А я так Марлен Дитрих.

Матильда перестает всхлипывать и ласкает игрушки.

— Вы мои миленькие, вы мои одушевленные-неодушевленные...

— Н-да, хорошее было кино, пока история не кончилась...

— Вы мои кисоньки... В будущем все будет иначе...

— Ты, Матильда, действительно смотри, чтоб котят побольше. А то когда животные в меньшинстве, они одомашниваются. Взять хоть местное население...

— А когда в большинстве, господин Президент?

— Тоже, знаешь, не сахар. Жрать вокруг нечего становится, все вытаптывается. Взять хоть супердержавы.

— Так то травоядные.

— Ну, когда жрать нечего, травоядные тоже мясом не брезгают. Кто знает, может, так и появились хищники.

— Но плотоядное скорей нападет на травоядное, чем наоборот. Ибо плотоядное есть по существу всеядное, тогда как травоядное — нет. Взять хоть человека...

— Травоядное, плотоядное, термоядерное — надоело!

— Да! Взять хоть человека...

— Так рассуждать, детка, зоология твоя очень быстро кончится и снова станет историей...

— ...Тем более — Дарвина. Выживает сильнейший. Или — с лучшей мимикрией. Закон джунглей...

— Ах, Матильда, Матильда. Сильнейший... слабейший... закон джунглей... Не выживает, детка, никто. Это и есть закон джунглей. Также — смешанных лесов, равнин, гор, пустынь. Не выживает никто.

— А... эээээ... произведение искусства?

— Только потому, что перестает быть человеком, не становясь при этом животным. Не выживает никто. Заруби себе это на носу. Или запиши себе на хвосте. Своими уррр-знаками... Вообще возьми карандаш и записывай, благо пришла в себя.

— Да, я опять на задних лапах.

— Значит так. Повестка дня завтрашнего заседания... Петрович!

— А? (Выходит из оцепенения.) Чего?

— Застегни штаны и спрячь наручники; это и тебя касается.

— Что?

— Повестка дня завтрашнего заседания. Начинаем в обычное время. Первое: продолжение обсуждения национального бюджета. Второе: составление прокламации к населению о переводе работы Совета министров на научно-техническую основу, т. е. о введении компьютера. Третье: сообщение министра внутренних дел о реакции образованных кругов на новые законы против нищих. Четвертое: разное. Всё. На завтра хватит. На сегодня — тем более. (Встает.)

— А как же открытие памятника, господин Президент?

— Какого памятника?

— Жертвам Истории?

— Ох, совсем вылетело из головы. Когда?

— В три часа пополудни.

— Придется доверить это дело Петровичу. Я не смогу. Буду занят с кушеткой. Петрович! Возьмешь мой «ролекс».

— Но он же внутренних дел, господин Президент. Как-то неудобно. Все-таки — Жертвам Истории. Может — Густаву?

— Но он же финансовый. Хотя — только он один и может их сосчитать. Густав!

— Да?

— Возьмешь мой «ролекс».

— Данке.

— Базиль Модестович, а может, лучше я? И «ролекса» мне не нужно: я живу неподалеку.

— Чудно. Идеально. «Министр культуры открывает памятник Жертвам Истории». Западным журналистам это понравится... Кстати, где его в конце концов поставили: напротив тюрьмы?

— Нет, на месте роддома.

Занавес.

1992

БИБЛИОГРАФИЧЕСКАЯ СПРАВКА

Предприняв, непосредственно после смерти поэта, второе расширенное издание «Сочинений Иосифа Бродского», редакция исходила из того, что его наследие в сколь возможно полном объеме должно быть скорее донесено до читателя. При этом изначально подразумевалось, что данное издание должно быть комментированным. Однако работа комментатора — дело кропотливое, требующее проверки и перепроверки фактов, занимающее много времени. По этой причине первые четыре тома настоящего «Собрания» и вышли в свет без комментария. По этой же причине данный том публикуется только с библиографической справкой. Все эти тома подготовлены к печати не самим поэтом — ответственность за их состав несет редакция. Пятый и шестой тома, полностью воспроизводящие книги, составленные самим Бродским, могут существовать и вне «Собрания», сами по себе; поэтому мы, напротив, сочли необходимым сопроводить их комментарием. Полные комментарии к первым четырем томам и к настоящему тому «Собрания» воспоследуют в завершающем томе, в который также войдут некоторые произведения Бродского, выходящие за рамки «канонического корпуса» текстов.

Данный том представляет собой первую попытку собрать воедино эссе Бродского, не включавшиеся им в свои прижизненные сборники. Исключением является большое эссе «Набережная неисцелимых», выходившее ранее отдельной книгой. За рамками настоящего тома остались многие незначительные по объему предисловия, рецензии, развернутые письма и публичные выступления поэта, часть из которых планируется поместить в качестве дополнений в следующий том. Завершают том две пьесы Бродского, представляющие собой отдельную, но также весьма значительную страницу в его творчестве.

Ряд переводов с английского был выполнен специально для настоящего издания.

Принятые сокращения:

СС-4 — Сочинения Иосифа Бродского. В 4-х томах. Том 4 / Сост. Г. Комаров. СПб.: Пушкинский фонд, 1995.