Пугливы дни безмолвною зимой.Чуть вспыхнет лед на окнах, уж страницышевелят сумерки. На книге оттиск свой –– круг керосиновый – закрыла лампа. Лицаразделены прозрачным колпаком.Шатаясь, ветер подпирает дом,скребет ногтем задумчиво карнизы.Наверно снятся голубые бризыему, бродяге северных болот.Что ж, день, зевнем, перекрестивши рот,закрыв лицо листом газетным ломким,уткнемся где-нибудь от всех в сторонке –на старом кресле и, вздохнув, уснем.Пускай за нас дрожит в тревоге дом –развалина, упрямое строенье;пусть напрягает старческое зренье,чтоб разглядеть сквозь эту тишь и глушь,не скачет ли уже по миру Муж,испепеляя – огненным копытомвойны последней – земли и граниты,в пар превращая гривы пенных води в горсть золы – земной огромный плод.
1В мире – о ночи и дни,прах, возмущенный грозой!–часто с безумной земливидел я лик огневой.Дымный Невидимый Знойшел золотою стопой,шел над землею в огне,шел, обжигая по мне.Видел его, как слепой,веки закрыв, только дымвидя его золотой.Все мы слепые твои,Всеослепляющий Дым.Молча на камнях сидим,камнях, согретых тобой,лица подставив своиправде твоей огневой.
2В эти опустошенные дник краю неба все снова и снова под- ходит,смотрит на землюзачать новую жизнь после второ- го потопа,когда не воды стремились на землю, а ничто, пустота.Исполни же миром немеркнущим:новой любвибеззаповедной, внегрешнойи бездобродетельной также,имя которой просто и только любовь.