Сочинения русского периода. Стихи. Переводы. Переписка. Том 2

1

 ... написана там от руки чорной тушью, знач-

ками условными повесть. Прочтем.
 Дом просторный и светлый. Семья. Две сестры.
Смех и песни от ранней зари до зари. Ночью –
тайна в луне углублëнного сада. В луне...
Верить надо надеждам и стуку сердец.
 Умирает внезапно отец. Распадаются чор-
ные громы и катятся с туч на долину...
Пахнет кровью. Колючий забор оплетает окопы.
Слышен грозный глухой разговор отдаленных
орудий... Вот рой пролетающий пуль. И все
ближе, все ближе людей озверевшие лики и
клики смущенной толпы...
 Не сдаются улыбки и смехи, а сны всë уносят –
порою – в мир прежний, в мир тихий и светлый...
Случайной игрою –: звон шпор... блеск очей и
речей... и таинственный шопот... и звук
упоëнного серца: оно не желает поверить,
что нет ему воздуха, света и счастья... оно
ослепляет неверной,  нежной надеждой... Венечной одеж-
дой... ночами душистыми темными шаг его громче
звучит. Рот не сыт поцелуями дня.
 От несытого рта отнимаются губы, чтоб
ропот любовный сменить на глухую команду:
«по роте...!» И где-то, в охоте (напрасной!?) людей
за людями, ей-ей! – неизвестными днями – часами –
– убит... И лежит на траве придорожной... и
обнять его труп невозможно, поглядеть на за-
стывшие взоры... штыки и запоры... заборы...
 Меж тем, первым днем мутно-жолтым
осенним ребëночек слабенькой грудкой кричит...
... Ночь молчит; за окном не глаза ли Земли?..
 Дни бесцветные, страшные дни. Нету слез, глох-
нут звуки. И руки Работы давно загрубелые
грубо ласкают привыкшее к ласкам иным
ее нежное тело. В глазах опустевших
Рабoты – дневные заботы бегут беспокойно;
спокойно и ровно над ней она дышит. И
видит она испещренное сетью морщин,
осветлëнное внутренней верой обличье, сулящее
ей безразличие к жизни. И вот, припадает
к бесплодной груди головой, прорывается скры-
той волною рыданье с прерывистым хохотом, –
с губ припухших, несущих ещо поце-
луи давнишние жизни...

422 [26]