Сочинения в четырех томах. Том 2

Тайдермен, герцог, Коллин, Энни, я сам, — все мы были пешками на шахматной доске, которые можно было двигать до тех пор, пока игра не будет выиграна. Обчистить всех и скрыться, вот, по-видимому, как хотел повести игру Карти-Тодд. Он не собирался ждать, пока Фонд мало-помалу будет накапливать капитал, и, желая ускорить это, придумал взрыв самолета, используя имя Коллина Росса для рекламы. Он оставался бы в конторе Фонда до тех пор, пока страховые взносы продолжали бы поступать, но если жертвы катастрофы в Ньюмаркете были действительно застрахованы, он должен был скрыться. Срочный перевод денег в швейцарский банк. Билет в один конец на другие, более удачливые охотничьи угодья.

Но как схватить его с поличным? Никаких доказательств его мошенничества, пока он не убежал, у меня не было. Я ничем не мог доказать своих подозрений. Мог бы, конечно, позвонить в министерство. Но ко мне там было определенное отношение… Согласился бы выслушать меня, пожалуй, только тот, первый, высокий следователь. Он однажды даже спросил, о чем я думаю. Возможно, наш авиационный отдел имеет непосредственную связь с отделом страхования. А может быть, и нет…

Со вздохом я сложил газету мистера Уайтнайта и вновь посмотрел на фотографию аварии на первой полосе. Мое внимание привлекла заметка, напечатанная сбоку от снимка.

«Тайдермен», — увидел я… Я прочел скупые строки со все возрастающим во мне чувством тревоги. «Мужчина, по предположению майор Руперт Тайдермен, был найден мертвым сегодня утром на железнодорожных путях Лондон — Южный Уэльс, между Свиндоном и Бристолем. Его смерть, как предполагалось сперва, явилась результатом падения с поезда, но впоследствии выяснилось, что он умер от ножевой раны. Полиция, разыскивавшая Тайдермена для допроса, ведет следствие».

Уайтнайты вернулись, когда я уже решил, как мне действовать. Я сказал им, что мне нужно позвонить по телефону.

— У нас нет времени ждать, — заявила она.

— Необходимо уточнить прогноз погоды, — солгал я.

Она взглянула на подернутое туманной дымкой небо и перевела взор на меня с заслуженным мною озлоблением, но я твердо стоял на своем.

Мне ответил вежливый голос дворецкого.

— Нет, мистер Шор, к сожалению, его светлость полчаса назад поехал в Варвик.

— Его племянник с ним?

— Да, сэр.

— Не знаете ли вы — он появится в конторе Фонда до скачек?

— Кажется, так, сэр.

Я повесил трубку. Чувство страха владело мной. Смерть Руперта Тайдермена сразу перевела всю игру на другие правила. Прежде подвергались риску человеческие жизни в аэропланах, но в тех случаях было определенное нежелание доводить дело до гибели людей. Однако теперь, если Карти-Тодд решил замести за собой следы… Диверсия Тайдермена по отношению к самолету Ненси повела к его разоблачению, которое, по-видимому, явилось причиной его смерти… Карти-Тодд не желал, чтобы Тайдермен давал показания против него… Но если так — сделает ли он дальнейший шаг… пойдет ли на убийство герцога?

«Неужели он решится на это?» — с тревогой думал я…

Больше я ни в чем не сомневался.

Уайтнайты не могли обижаться на скорость, с которой я домчал их до Ковентри, хотя сделали недовольные мины, когда я попросил захватить меня в заказанное ими такси до Варвика, обещав принять участие в расходах. Я расстался с ними у ипподрома и отправился искать контору Страхового Фонда. Как и говорил герцог, она оказалась меньше чем в полумиле.

Фонд располагался в бельэтаже небольшого, сравнительно хорошо содержавшегося дома. Первый этаж, казалось, был необитаем, но парадная дверь была открыта, и на ней была дощечка: «Страховой Фонд любителей конного спорта. Милости просим».

Я поднялся по лестнице. Дверь с английским замком была снабжена бронзовым молоточком в форме лошадиной головы. Не успел я постучать, как дверь растворилась.

— Здравствуйте, — приветствовал меня юный Метью. — Дядя только что сказал, что вы опоздаете. Мы как раз собирались отправиться на скачки.

— Заходите, заходите, — послышался из комнаты голос герцога.

В конторе от стены до стены темно-фиолетовый ковер, два глубоких кожаных кресла, два высоких металлических шкафа с ящиками для картотеки, конторский стол, темные, в золоченых рамах, картины на стенах, камин. Во всем царила атмосфера солидности.

Герцог представил меня человеку за столом, вставшему при моем появлении.

— Чарлз Карти-Тодд. Метью Шор…

Я пожал ему руку, надеясь, что он не заметит чувство напряженности, охватившее меня, которое я заметил и в нем. Мне показалось, что я узнал его…

Герцог довольно точно описал его — хорошая внешность, приятный тембр голоса, воспитанный, державшийся с достоинством. Таким он и должен был быть, чтобы заманить герцога в свои сети; на это работали и семейные фотографии в рамках, которые красовались на стенах в подтверждение его добропорядочности. Кроме того, темная с проседью шевелюра, усики, загар и массивные очки в темной оправе, из-под которых поблескивали серовато-голубые глазки.