Сочинения в четырех томах. Том 2

Герцог с сигаретой в руке сидел в кресле у окна, положив ногу на ногу. По самодовольному выражению лица можно было легко угадать гордость, которую он питал к своему детищу — Страховому Фонду. Я искренне пожелал, чтобы прозрение прошло для него как можно более безболезненно…

Чарлз Карти-Тодд сел и продолжал прерванное моим приходом занятие — угощал юного Метью апельсиновыми корочками в шоколаде из большой, красной с золотом, металлической коробки. Метью взял конфету и поблагодарил, искоса поглядывая на Карти-Тодда. Я верил в чутье мальчика. Совершенно очевидно, что отношение к Карти-Тодду было явно отрицательным. Ради всех нас я молил бога, чтобы у него хватило благовоспитанности скрыть свои чувства.

— Дайте мистеру Шору вступительный бланк, Чарлз, — торжественным тоном произнес герцог. — Он пришел, чтобы вступить в наш Фонд.

Карти-Тодд поспешно поднялся с места, подошел к шкафу, выдвинул верхний ящик и достал два листка бумаги. Один, как оказалось, был бланком вступительного заявления, другой — страховым полисом. Я заполнил бланк, пока Карти-Тодд вносил мое имя в полис, затем протянул пятифунтовую бумажку (после чего денег у меня до получки оставалось лишь на кукурузные хлопья), и дело было сделано.

— Ну, а теперь берегите себя, Мет, чтобы не разорить нас, — шутливо сказал герцог с улыбкой и взглянул на часы. — Боже, — воскликнул он, вставая.

— Пошли! Пора на скачки. И никаких извинений, Чарлз, я настаиваю, чтобы вы пообедали со мной. — Он обернулся ко мне. — Видите ли, Чарлза скачки не интересуют!

Нелюбовь Карти-Тодда к скачкам была мне хорошо понятна. Он не хотел бывать на людях, предпочитая оставаться невидимым, анонимным, не узнанным, как это и удавалось ему до сих пор.

Мы пошли на ипподром.

Энни Вилларс была встревожена за Кенни Бейста.

— Я навестила его сегодня утром. У него сломаны обе ноги и стеклом порезано лицо. До будущего сезона Кенни не сможет работать. К счастью, он застрахован в Фонде. Послал туда десять фунтов, и теперь рассчитывает получить по крайней мере две тысячи. Прекрасная была идея создать этот фонд!

— А вы сами вступили в него?

— Конечно, сразу после того взрыва. Не знала тогда, что это все Руперт.

— А застрахованы ли Китч и его конюхи?

Она кивнула.

— Китч посоветовал им всем застраховаться. В Ньюмаркете только и говорят о том, какое счастье, что они застрахованы. Все конюхи, которые не застраховались до сих пор, вступают теперь в Фонд.

— Вы читали в «Спортивной жизни» о майоре Тайдермене?

— Бедный Руперт… Какой ужасный конец… Быть убитым…

— Значит, в этом уже больше нет сомнений?

Она покачала головой.

— Когда я прочла газету, то тут же позвонила в редакцию. Мне рассказали, что его тело обнаружили на железнодорожной насыпи под эстакадой. Предполагают, что тело было привезено туда ночью и сброшено с моста… — Она покачала головой. — У него ножевая рана под левую лопатку…

Мне пришлось долго ждать, пока герцог, наконец, оказался без Чарлза Карти-Тодда.

— Я забыл в конторе бумажник, — сказал я. — Оставил на столе, когда платил за полис. Не дадите ли вы мне ключ, я сбегаю и заберу бумажник.

— Конечно! — герцог вынул из кармана связку ключей и отобрал один из них. — Вот, пожалуйста.

Я спешил к выходу, когда меня окликнули:

— Мет!

Это был Коллин.

— У меня только одна секунда, — сказал он. — Должен успеть переодеться к следующей скачке. Вы еще не уезжаете? Видали Ненси?

— Нет. Высматривал ее… Я подумал… может быть…

— Она здесь. Вон, там, на балконе, вместе с Мидж.

Я посмотрел, куда он показывает. Это были они… Сестры беседовали, склонив друг к другу головы: две половины одного целого.

— Угадайте, которая из них Ненси? — улыбнулся Коллин.

— Та, что слева, — не задумываясь, ответил я.

— А почти все путают их. Если вы так относитесь к ней, какого — черта не скажете ей об этом?! Она тоже пытается скрыть свои чувства, и очень страдает.

— Со мной ей придется жить на сухом хлебе.

— Какое это имеет значение? Вы можете поселиться у нас. Мы все этого желаем. И я. И Мидж… К тому же не всегда же вы — будете бедствовать. — Он поправил седло на руке. — Мне надо спешить. Поговорим потом. Я остановил вас, подумав, что вы уезжаете.

Я зашагал рядом с ним.

— Коллин… я должен кое-что раскрыть вам… Никогда не знаешь, что может произойти… — Он удивленно воззрился на меня. В нескольких словах я рассказал ему про мошенничество с Фондом, про то, что взрыв был использован для привлечения в Фонд больше вкладчиков, и про то, что из себя представляет Карти-Тодд.

Он остановился, как вкопанный.

— Бог мой, — только и мог выговорить он. — А ведь, казалось, что Фонд такая блестящая затея. Какой позор…

В конторе Фонда стояла мертвая тишина. Карти-Тодд был на скачках вместе с герцогом, и у меня был по меньшей мере час времени. На цыпочках я прокрался к письменному столу. Смешно. Я рассмеялся про себя и всей подошвой ступил на поглощавший шум шагов ковер.